– Не то слово. Чем обязана? – Ева переминалась с ноги на ногу, стоя босиком на холодном полу, устланном мраморной плиткой.
– Неважно выглядите.
– Вы явились в такую рань, чтобы сообщить мне об этом? – недовольно пробурчала она.
– Нет, я вовсе не за этим пришёл. У вас просто довольно больной вид. Проблемы?
– Странно звучит из уст детектива. А вы в наше время много людей встречали без проблем?
Адам покачал головой.
– Ну вот, видите. Так зачем вы пожаловали?
– Хотел вернуть вам это, – он протянул Еве сумку. – Вы вчера так торопились, что забыли её вместе с паспортом.
– Надеюсь, помада на месте? – Ева подозрительно взглянула на детектива, ловя его оторопевший взгляд. – Шучу, – пояснила она.
– Ясно, – Адам поджал губы, сдерживая улыбку. – Могу я войти? У меня есть к вам пара вопросов в связи со вчерашними событиями.
– Да, конечно. – Ева отошла в сторону. – Вы проходите, а мне надо одеться. Как видите, вы застали меня врасплох, только халат наброшу, – пояснила она и направилась в ванную.
– Да, конечно, – Адам понимающе кивнул.
Ева скользнула в ванную и открыла кран. Вода шумным потоком устремилась в умывальник. Взглянув на своё отражение, она поморщилась.
– Только халат наброшу, – обезьянничала она перед зеркалом. Волосы были растрёпаны, а тёмные круги под глазами придавали её лицу и вправду нездоровый вид. – Убийственно выглядишь, дорогуша, – бухтела недовольно Ева, разговаривая сама с собой, и, зачерпнув в ладони воды, брызнула себе на лицо. – Круглова, ты полная дура, только никому об этом не говори, – произнесла она, всё ещё рассматривая своё отражение в зеркале. Только теперь она заметила небольшую плешь ближе к затылку, тотчас ощутив тянущую боль в области правого полушария. Ева испуганно приблизилась к зеркалу, разглядывая голову, осознав, что по непонятным ей причинам лишилась клока волос. Как она ни силилась, не могла вспомнить события минувшей ночи. – Отлично вчера сходила в библиотеку, ничего не скажешь, – задумчиво подытожила она.
Адам внимательно осмотрелся, прохаживаясь по комнате. Кругом царил относительный порядок, не считая вещей на кресле, поверх которых торжественно красовался бюстгальтер, завладевший на какое-то мгновение его вниманием.
– Ценитель женского белья? – подколола его Ева, внезапно появляясь в комнате, заметив его интерес к интимным предметам её гардероба.
Адам резко обернулся, немного смутившись, понимая, что его застали врасплох.
– Не успела убрать вещи, я не ждала гостей в такую рань, – она демонстративно подошла к креслу, сгребла всё в охапку и сунула в шкаф. – Чаю? – предложила она, наблюдая за детективом, не совсем понимая, как себя с ним вести.
– Лучше кофе, – произнёс он, заметив перемены во внешности Евы. В халате она смотрелась гораздо бодрее и свежее, чем прежде, а волосы на этот раз были аккуратно зачёсаны назад.
– У меня нет кофе, а в холодильнике мышь повесилась, – заявила она с ходу. – Так что кроме чая, к сожалению, ничего вам предложить не смогу.
– Простите, что у вас в холодильнике? – Адам внимательно разглядывал Еву, не понимая, о чём идёт речь.
– Мышь, говорю, повесилась.
– Где, у вас в холодильнике?
– У нас в России так говорят, когда в холодильнике шаром покати, – объяснила Ева, пытаясь сгладить лингвистическое недопонимание.
Адам задумчиво смотрел на Еву, стараясь уловить ход её мысли, но, видимо, не очень справлялся с поставленной задачей.
– Впрочем, шаром покати – то же самое, что и мышь повесилась. – Она пожала плечами. – Одним словом, пусто, понимаете? Совсем ничего нет из еды и напитков.
– Ах, вы в этом смысле! – выдохнул он, наконец понимая смысл её слов.
– В каком же ещё? Я надеюсь, вы и вправду не подумали, что у меня в холодильнике табуном вешаются мыши и сами собой катаются подозрительные шары? Всё забываю, что здесь не в ходу русские фразеологизмы. Итак, чаю?
– Нет, если можно, просто воды. – Адам бросил взгляд на журнальный столик, на котором красовалась новенькая колода карт Таро.