Её будут кормить и обихаживать, а она — только рожать, рожать и рожать. Небольшая операция, потом несколько лет для достижения зрелости и...
В процедурной сидел вездесущий Максим Владимирович.
Он тут же отправил старшую медсестру с каким-то поручением и сам взялся за пациентку.
Медсестра обдала их напоследок ароматной струёй и удалилась.
Вика расстроилась: ей было так хорошо рядом с этой замечательной носительницей! У неё было такое очаровательное хитиновое брюшко — с оранжевым отливом в самой выпуклой части и тонюсенькими волосками внизу.
Ну, ничего, скоро и у Вики будет такое же!
Она вздохнула и положила руку на столик. Ведь она пришла сдавать кровь из вены, правильно?
Но молодой доктор повёл себя странно. Он оглянулся по сторонам, потом вытащил из шкафа огромную катушку скотча и ловко обмотал неспособную сопротивляться пациентку.
«Как изменились анализы!» — подумала Вика.
Доктор аккуратно заклеил ей рот, уложил на каталку и по самые глаза закрыл одеялом.
Дышать было не очень легко, но Вика мужественно терпела. Ведь так, наверное, было надо?
А Максим Владимирович быстро повлёк каталку из процедурной, вырулил в коридор, въехал в ординаторскую.
— Что вы делаете?! — услышала Вика чей-то встревоженный голос.
Она тряхнула головой, сбросила одеяло и увидела, как Максим Владимирович врезал медбрату в челюсть.
«Как красиво», — подумала Вика, глядя на побежавшую по подбородку остолбеневшего медбрата алую дорожку крови.
Глава 2. Макс
Так я и знал, что добром это не кончится! Как только Санёк предложил поменять вектор эксперимента, так у меня всё внутри и ёкнуло.
«Прошлое надоело, – бурчал он. – Там все уже изучено! Давай в будущее махнём, раз такая возможность есть?»
Ага! Есть – на жопе шерсть!
Возможность подключаться к сознанию любого человека из прошлого стала грандиозным научным прорывом. Первый год только и делали, что скакали то в неандертальцев, то в Гитлера.
Историки были в полнейшем экстазе. Планировали учебники переписать. Сделать это им, конечно же, никто не дал, но энтузиазма у них от этого не убавилось.
Поток посещений стих пару месяцев назад, когда учёные поняли, что на прошлое можно только смотреть, а изменить в нём никогда ничего не получится.
Всё, на что способна была передовая наука, – наблюдать из головы «сосуда», как начинаются войны и совершаются преступления.
«Сосудами» для простоты называли реципиентов интратемпорального подключения. Условный «донор» ложился в капсулу, и между ним и «сосудом» из прошлого устанавливалось «кривая наблюдателя». Лежи и смотри прошлое, как в телевизоре.
Причём значительные события в прошлом происходили нечасто. А смотреть скучное кино про «дела давно минувших дней» интересно было лишь горстке упоротых гиков-историков. Санёк был одним из них.
Но, помимо упоротости, в нём была ещё доля неуёмной любознательности и увлечение научной фантастикой.
– Ты ж – башка! – сказал он мне, постукивая себя по покатому лбу. – Ты ж программист хренов! Если мы можем в прошлое, то и в будущее можем. Ты просто подшамань там немного, а?
– Сань, я всего лишь написал алгоритм экстренного вывода из темпорального погружения. Ну и слежу за работой некоторых программ. К главному коду меня никто и на пушечный выстрел не допустит.
– Так, а мы вечером, как все уйдут! – вещал искуситель. – Неужели тебе неинтересно, как в будущем человечество жить будет?
В общем, слово за слово, уломал он меня. Знал, наверное, что я потихоньку в ночные смены код программы перехода изучал. Из профессионального любопытства, конечно!
Но всё пошло не по плану. Начиная с момента, когда Санёк решил, что честь испытать первый переход в будущее выпала почему-то не ему, а мне.
Уже тогда я должен был заподозрить неладное! Струсил, Санёк! Решил из меня кролика подопытного сделать!
Потом при вводе даты перемещения я сам, балда, ошибся. Всего на один нолик. И вместо тысячи послал своё сознание аж на 10 000 лет вперёд.
Но даже это было не самое ужасное.
10 000 лет – большой срок, на планете могло не остаться никаких людей. Я ожидал чего угодно, даже обрыва подключения, но…
Отвратительное огромное насекомое в рост человека смотрело на меня, подёргивая жвалами. Оно было в белом медицинском халате, а в лапках держало стеклянный флакончик!
В нос ударил едкий химический запах. Я инстинктивно прикрылся рукой, отстраняя флакон, и обнаружил, что «сосуд» повторил это движение. Как будто я управлял его телом, как аватаром!
Мамочки! Так ведь и запахов во время перемещений в прошлое «доноры» никогда не чувствовали! Что со мной?