– Откуда я знаю, что вы скажете? У вас на лице написано. Ты, – он посмотрел в мою сторону, – считаешь меня предателем, а ты, – его взгляд остановился на Барте, – хочешь задать множество вопросов, но еще не определился, с какого начать.
– Ты умеешь читать мысли? – благоговейно завопил юноша и с немым обожанием уставился на терра.
Думаю, если бы кто-то сейчас сказал, что перед нами стоит новый мессия, Барт, не раздумывая, принял бы его веру.
– Нет, просто я слишком хорошо тебя знаю, – пояснил Нэйт.
Он снисходительно улыбнулся и, решив окончательно убедиться, спросил:
– Ты согласен?
– Мы же друзья, это было бы неразумно, – лицо Барта тут же стало серьезным. – Тем более, когда мне еще удастся заманить девушку в комнату. Соседи слюной изойдут.
– Если они хоть немного похожи на тебя, то я понимаю, почему им не везет с противоположным полом.
Милый диалог. Интересно, они помнят о моем существовании? Кажется, нет. Им и так неплохо.
С одной стороны, было довольно скучно слушать чужую болтовню: половина сказанного превращалась в символы, которые нападали со всех сторон, пытаясь заставить мозг сойти с ума. С другой – не приходилось соображать, какой реакции ждут после очередного непонятного словца.
Барт громко возмутился:
– Намекаешь на мои габариты?
– Нет, говорю о твоем антисоциальном поведении, – усмехнулся Нэйт. – Когда ты уже оставишь в покое компьютер и вернешься в ряды нормальных людей?
– Хэй-хэй-хэй, не трогать моего железного друга, – грозная фигура Барта «заколыхалась» над столом.
Он быстро отвернулся и нажал несколько клавиш на длинной пластине перед собой. На картине тут же вспыхнуло число 861, обрамленное сверкающим огненным кольцом. Пылающие языки пламени норовили в любую секунду выскочить наружу и сжечь дом дотла.
Все выглядело так натурально, что захотелось немедленно броситься из комнаты в поисках воды. Однако Нэйт не двигался с места, да и предыдущие образы наталкивали на мысль, что передо мной очередная иллюзия. Неужели теперь каждый человек может использовать магию терров. Или этот смешной толстячок один из них? Я уже ничему не удивлюсь.
– Видишь! Видишь! – кричал Барт, показывая пальцем на цифры. – Это горит наша дружба! Ты в восемьсот шестьдесят первый раз хочешь испортить ее глупыми рассуждениями о вреде прогресса. Запомни, компьютер мне как брат. Я никогда с ним не расстанусь и завещаю похоронить нас вместе.
– Только не говори, что ты создал очередную программу, которая не несет никакой практической ценности, – уголки губ Нэйта подрагивали.
Он скоро засмеется! Не верю своим глазам! Думала, такие как он могут выдавить лишь жалкое подобие улыбки.
– Неправда, – Барт ткнул в угол картины на плачущую рожицу и небольшую полоску рядом с ней. – Смотри – уровень моего терпения. Его практически нет. А это ты, – в противоположном углу оказалось еще одно лицо, оно ехидно ухмылялось, поглядывая на длинную «ленту» возле себя. – Заметил разницу?
Нэйт наклонился к изображению:
– Да, я получился намного лучше.
– Мистер Кэллум! – возопил Барт. – Вон отсюда! С настоящего момента Вам запрещено здесь находиться!
С этими словами он подбежал к другу и попытался вытолкать его за дверь.
– Погоди, – Нэйт сделал обманное движение и скользнул мне за спину.
Каким образом ему удалось так быстро переместиться? В который раз я не успевала уследить за ним. Он пользовался магией терров безо всякого призыва. Как такое возможно?
– Не хочу ничего слушать! – Барт ринулся к нам, желая выпроводить нежелательное лицо из своей спальни.
Размеры комнаты не позволили нам разойтись. В итоге, я оказалась зажатой между двух огней: сзади лучился хладнокровием Нэйт, спереди изрыгал проклятия его озлобленный друг.
Сейчас они походили на торо: никакой логики в действиях. Сколько им лет? Десять? Пятнадцать? Наверное, больше. Я забыла, что люди развиваются иначе. Это аструмы сразу рождаются взрослыми воинами, дабы в случае опасности, помочь отразить нападение врагов. И некому у нас возиться с детьми. Разве только…
– Тебе придется, – раздался сзади спокойный голос, – оставляю деньги на тумбочке, закажите что-нибудь.
Лицо Барта просияло, похоже, он готов простить все прошлые обиды:
– И даже пиццу?
Нэйт тяжело вздохнул:
– И даже пиццу, – он дотронулся до моего плеча, пытаясь вытащить из раздумий, – ты ведь питаешься?
Я бессознательно кивнула:
– Всем, кроме рыбы.
Какое-то воспоминание не покидало голову. Оно вертелось, как назойливая мелодия на языке. Еще немного, и удастся его поймать.