– Он всегда такой послушный? – ехидно осведомился юноша.
– Только когда играет на публику, – заметила я.
К сожалению, подопечный слишком самостоятельный и, не стесняясь, высказывает свое мнение. Возможно, это ошибка в воспитании, или он и раньше был таким бунтарем. Кто знает? Сейчас уже сложно судить и поздно что-либо менять.
Хьюго часто говорил о моей некомпетентности, как хозяйки. Я до сих пор помню его знаменитую фразу: «Процесс воспитания невозможен без организованности, а организованность ты должна проявлять в первую очередь к себе». Ничего более скучного не приходилось слышать. Порой складывалось впечатление, что бывший алтерн состоит из одного тотального самоконтроля и ужасающего педантства. Тем не менее, я скучала по его холодной рассудительности.
Когда мы вышли на улицу, солнце уже скрылось за горизонтом, раскрасив небосвод багровыми полосами. Буйство оттенков на западе контрастировало с холодной темнотой на востоке. Огромное чернильное пятно расползалось над головой. Оно становилось больше, стремясь уничтожить последний островок света. Редкие розоватые облачка таяли под напором тьмы, подчинившись темно-синей гамме.
– Я соврал, – Нэйт помешал насладиться победой сумрака над днем, – я не смотрел этот фильм.
– Ты о чем?
Слова звучали словно издалека. Не думала, что меня увлекут красоты неба. Еще бы, мой последний закат случился почти сто лет назад.
– Думаю, ты назвала их движущимися картинками, – пояснил юноша.
– Не совсем, – я поняла, о чем идет речь, – больше походило на театрализованное представление. Как вы загнали актеров в маленькую рамку?
– Сейчас расскажу, – Нэйт достал из кармана плоскую черную коробочку. – Это телефон.
Вот, значит, как называется великолепная штука, позволяющая разговаривать на расстоянии. Интересно, какой у нее радиус действия? И получится ли пообщаться в воде?
Тем временем Нэйт заставил незнакомое устройство работать. Вспыхнуло яркое окошко – в нем возникли маленькие картинки, которые исчезали, уступив место другим. Мне не удавалось прочесть надписи, настолько быстро все мелькало перед глазами.
– Скажи что-нибудь, – парень отошел на несколько шагов и выставил телефон перед собой.
– Что сказать? – переспросила я, чувствуя себя очень глупо.
Особенно смущал круглый «глаз» на обратной стороне предмета. Казалось, он следит за каждым моим движением.
– Неважно, – хмыкнул Нэйт, – ты главное не стой столбом. Сделай губы в форме пароходной сирены и будешь похожа на современную среднестатистическую девушку.
– Я воин, а не шут, и не собираюсь перед тобой паясничать.
Не понимаю, как связан мой вопрос с необходимостью выставлять себя на посмешище? Или это очередная банальная прихоть терра?
– А теперь гляди, – юноша протянул мне телефон.
В маленьком квадратике я увидела собственное изображение, уменьшенное в десятки раз. Короткие черные пряди волос, кожаная куртка с меховым воротником, темные бриджи и сапоги на шнуровке – все совпадало до мельчайших деталей. Крохотная копия стояла, чуть наклонив голову к правому плечу, и пристально смотрела на нас. Брр, мурашки по коже: ощущение будто впереди искривляющее зеркало.
Нэйт что-то нажал, и фигура ожила.
– Я воин, а не шут, и не собираюсь перед тобой паясничать, – презрительно выдала она.
Ее речь смутно напомнила мою, только сильно ухудшенную. Неужели окружающие слышат то же самое? Кошмар!
– Ответь честно, у меня и вправду гнусавый голос? – я ткнула пальцем в телефон, желая удостовериться, что это не иллюзия, но нет, карлик не шелохнулся.
– А разве аструмы в первую очередь не воины? – парень еле сдержал улыбку. – Просто ты не привыкла слышать себя со стороны.
Я пропустила подколку мимо ушей. Пусть считает меня жеманной кокеткой, зато можно не волноваться: я говорю нормально. А что такого? Всем хочется производить благоприятное впечатление. Почему наш народ должен стать исключением?
– Расскажи, как это работает? – мне с трудом удалось побороть желание взять телефон в руки.
Не имею ни малейшего представления, сколько он стоит, и не желаю знать. Уверена, от цифры волосы на голове начнут шевелиться. Семья Нэйта настолько богата? Или сейчас подобные вещи широко распространены?
– Я медик, а не технарь. За подробным объяснением иди к Барту. Он тебе и схемы нарисует, и работу механизма в разрезе предоставит, – юноша протянул аппарат. – Если нажмешь на большую квадратную кнопку посередине, запишешь все, что попадет в объектив.
Впервые голос разума заглушил остальные чувства, и я покачала головой: