– Интересно, они жалели о том, что сделали? – спросила я, пытаясь отвлечься от фантастических картин, возникавших в сознании. Видения были слишком дерзкими, невозможными. Меня четвертуют только за мысль о чем-то подобном.
– Никогда, – в голосе Олкион сквозила грусть, – один раз, почувствовав вкус свободы, ты от нее не откажешься.
Девушка рассуждала как зрелый страж. По внешнему виду не скажешь, что прошло всего десять лет с момента, когда она открыла глаза.
Я еще раз взглянула на картину. Художнику хорошо удалось передать счастье тех двоих: они смотрели друг на друга, и, казалось, ничто в мире их не волновало. Неужели бывают настолько сильные чувства, ради которых ты готов бросить все и идти на край света?
– Вы хотели поговорить, – подсказал Неро, выводя нас из раздумий.
Ему надоело стоять и ждать, пока мы налюбуемся умершими аструмами. Ничего он не понимает. Элина и Мерул, несмотря на безрассудность их поступка, навсегда останутся символом вечной любви, настолько сильной, что «Боги испугались и поспешили стереть с лица земли свои творения».
– Спасибо, – девушка тепло улыбнулась напарнику. – Мэл, мы хотели узнать, что чувствуешь, когда обрывается связь.
Чудесно! Придется давать уроки воспитания младшим. Увы, они не к тому обратились. Следовало выбрать другой объект для подражания. И вообще, откуда им известно про нас с Хьюго?
– Вы ради этого привели меня?
Я с сожалением отвернулась от картины. Лицо Элины вызывало смешанные чувства, будто мы уже встречались раньше. Утонченная, но в то же время сильная, она излучала независимость. Ни у одного аструма не было в глазах такой жажды свободы, как у нее.
– Если ответишь, мы подскажем, как добраться до Хьюго и никого не встретить, – слова Олкион звучали заманчиво, слишком заманчиво, чтобы их обдумывать.
– Что конкретно вас интересует? – я взглянула на неразлучную парочку.
Судя по всему, эти маленькие партизаны протоптали не одну потайную тропку и знают не один секрет. Не удивлюсь, если у них целая сеть подземных ходов, соединяющих разные части Хэдеса. Куда делась их скромность и покорность? Теперь передо мной стояли юные заговорщики, не согласные мириться с устоявшейся системой.
– Все, – честно ответила девушка.
Я усмехнулась:
– Хочешь повторить наш подвиг? Советую хорошенько подумать. Это не просто больно. Нет такого слова, которое могло бы описать весь букет ощущений, начиная с разодранной груди, заканчивая падением в бездну. И если ты выживешь, то забудешь своего алтерна, словно его никогда и не существовало.
– Значит, не получится, – задумчиво прошептала Олкион.
Она отошла к столу и принялась методично расправлять складки на скатерти. Ее пальцы скользили по темно-синей материи, смахивая несуществующие пылинки.
– Мы найдем выход, – Неро взял алтерна за руку и осторожно сжал.
Взгляды, робкие прикосновения, еще и картина на заднем плане. Кто-то из нас троих лишний на этом «празднике жизни».
Я попятилась:
– Мне пора идти.
Было стыдно признаваться в своих подозрениях. Они мои собратья по оружию, нельзя так думать о них. Неправильно и нечестно! Однако что делать, если все сигналы разрывались от предупреждений?
– Тасита проводит тебя.
Белая птица опустилась мне на правое плечо и тихо чирикнула, приветствуя временного хозяина.
Забавно, когда-то я хотела скормить ее Скиту за постоянную слежку, теперь она послужит проводником. Стоит ее пощадить, к тому же, в ней слишком мало мяса: питомцу не хватит и на закуску.
– Спасибо, – я быстро повернулась, стараясь не смотреть на алтернов.
Они всколыхнули в душе целую бурю эмоций, тех, в которых боишься признаться даже самому себе. Несправедливо чувствовать все через другое существо. Разве нельзя хотя бы на минуту пропустить ощущения сквозь тело и понять: здесь только ты, твоя радость, твоя боль, твой гнев. Больше нет того, кто спутает сознание, заставив думать по-другому. Собственная жизнь и собственные переживания – предел мечтаний для аструмов, к которым стремилась Элина. Стремилась и проиграла. Или наоборот?
– Мэл, еще один вопрос, – голос Олкион заставил остановиться.
– Да, – внутри все напряглось, в ожидании самого худшего.
– Он того стоит?
– Не знаю, – пробормотала я и быстро покинула комнату.
Щеки пылали словно в огне, слова девушки звучали в ушах. Не понимаю, почему я покраснела как маленький ребенок? Первый раз кому-то удалось так сильно меня смутить. Главное, чем? Обычным вопросом без подковырок и скрытых смыслов.
«Он того стоит?»