Я нахмурился, размышляя. «Он был там минут десять. Потом исчез, и я увидел его только после того, как Дэйв отыграл свой последний сет. Тогда-то Клэр и вручили её приз за караоке».
Вскоре после этого мы уехали.
«Это, должно быть, Дэйв Клемменс, который был диджеем, отвечающим за караоке, верно?»
Я кивнул.
«А что насчёт тебя? Куда ты пошёл после того, как ушёл из клуба «Нью-Адельфи»?»
«Ты имеешь в виду, могу ли я доказать своё местонахождение?» — спросил я. «Что, ты думаешь, я её убил?» Я спокойно выдержал его взгляд.
«Нет, мисс Фокс, — сказал он с мрачной улыбкой. — Не знаю».
Я не совсем понял, что он имел в виду, пока позже, уже после ухода полиции, не услышал региональный репортаж в дневных новостях.
Конечно, они не назвали ее имени, но я не думаю, что в этом районе было совершено больше одного убийства молодой женщины, на которое они могли бы обратить внимание.
Подробности были скудными, но причина, по которой меня не было в списке подозреваемых, была очевидна сразу. Я просто не был к этому готов. Помимо того, что ей перерезали горло и забили до смерти, Сьюзи Холлинз неоднократно и жестоко изнасиловали.
Четыре
Позже вечером Клэр позвонила мне. К ней тоже приходила полиция, и она была так же ошеломлена, как и я. Я позволил ей выговориться, не перебивая её. Чтобы она сама пришла в себя.
«Не могу отделаться от чувства вины», — закончила она нелогично. «В конце концов, это из-за меня Сьюзи выгнали, и если бы она этого не сделала…»
Ее голос неуверенно затих.
«О, Клэр, даже не думай об этом», — сказал я ей. «Сьюзи сама сделала свой выбор. Просто она сделала несколько плохих. Её выгнали из клуба по её вине, а не по твоей. Ты её не провоцировала. И она могла бы просто взять такси и поехать домой».
«Знаю, ты прав», — сказала она с тоской в голосе. «Просто мне очень жаль». Она помолчала, вздохнув. «Но я рада, что ты был там».
«Всё в порядке», — сказал я. Я стоял, прислонившись к одному из глубоких окон квартиры, и смотрел на огни машин на другом берегу реки, мчащихся по мосту Грейхаунд в сторону Моркама. Это движение успокаивало, гипнотизировало своей размеренностью.
Я сделал еще один глоток из бутылки мутного пшеничного пива, которую обнаружил в качестве приятного сюрприза в ящике для салатов на дне холодильника.
«Ну, как твой синяк под глазом?»
«Ой, не надо. Джейкоб с тех пор меня за это пинает, но это всё хорошо скрывает. Кстати, один из ребят из отдела криминала хотел взять у меня интервью о моей маленькой стычке с Сьюзи в качестве побочной истории для следующего выпуска», — добавила она, громко поморщившись. «Он не только хотел, чтобы фотографы сфотографировали меня без макияжа, но и сказал, что поручит художественному отделу подретушировать его, чтобы он выглядел как действительно стоящий синяк. Наглые ублюдки. Я им сказала, что им стоит поговорить с вами».
Я выплюнул почти весь глоток пива, который собирался проглотить, обратно в бутылку. «О нет», — сказал я, отплевываясь. «Я прямо представляю, как они напишут эту историю, и я вполне обойдусь без такой огласки, спасибо большое!»
«Да ладно тебе, Чарли, это может дать толчок развитию бизнеса. В конце концов, после такого, должно быть, найдётся множество женщин, желающих научиться самообороне.
Вы будете отказывать им сотнями».
Смех в её голосе был заразителен, и я не смог сдержать улыбки, но голос мой оставался серьёзным. «Да ну? Любая безвкусная история в местной газете – это просто вызов всем панковским подросткам в округе».
Помнишь того мальчика в прошлом году?
Ему было лет четырнадцать, он был самоуверенным и насмешливым. Он неожиданно ворвался на одно из моих вводных занятий, вооружившись маленьким перочинным ножом. Я двигался недостаточно быстро, и у меня до сих пор остался шрам – бледная полоска длиной семь сантиметров поперёк грудной клетки, которая плохо загорала летом.
«О», — сказала Клэр, внезапно став серьёзной. «Да, я помню. Извини, Чарли, я не подумала». Её голос снова стал подавленным.
«Не беспокойся об этом. И не зацикливайся на этом. Звучит бессердечно, но люди каждый день делают глупости и им это сходит с рук. Сьюзи просто не повезло».
Сколько раз я учил своих учеников, как не стать лёгкой мишенью? Не ходить домой ночью одному. Не искать лёгких путей. Это казалось мне настолько очевидным, что я не сочувствовал тем, кто не следовал этим простым правилам. Некоторые, казалось, были почти готовы к смерти.
Изнасилование — один из тех жизненных кризисов, от которых невозможно полностью оправиться, от которых невозможно по-настоящему оправиться. Ты оставляешь его позади и пытаешься жить дальше, но он всегда будет со мной, окрашивая твои мысли и поступки. Как большой психологический и эмоциональный шрам.