Если бы там присутствовали селекционеры сборной Англии по крикету, Айлса был бы немедленно признан виновным.
Руки мужчины взмахнули, тело изогнулось, и он медленно рухнул на тротуар позади себя. Мне пришлось схватить Айлсу за руку, чтобы остановить её от нападок. Она вся дрожала и выкрикивала такие сбивчивые оскорбления, что слова были почти бессвязными.
Шум выманил из дома большинство оставшихся жильцов. Они двинулись по подъездной дорожке и осторожно приблизились через лужайку, но от них исходил ропщущий вид толпы, готовой вершить самосуд. Достаточно было одного храбреца, чтобы бросить первый камень, и ситуация приняла совсем скверный оборот.
Я сунул всё ещё дрожащую Айлсу Дэйву, предварительно осторожно высвободив из её пальцев окровавленную скалку. Лишённая адреналина, который её взбудоражил, она почти упала ему в объятия. Он с явным напряжением принял её вес.
Он спросил поверх ее головы: «Что, черт возьми, происходит?»
«Помнишь Сьюзи Холлинс?» Я не слишком осторожно толкнула безжизненное тело на земле ботинком. «Думаю, это тот ублюдок, который её убил».
В его глазах отразились удивление и понимание.
Я присел рядом с мужчиной и потянулся к краю балаклавы.
«Ну-ка, придурок, давай-ка посмотрим на тебя», — пробормотал я. Сдёрнув маску, я увидел до боли знакомое лицо. Наступившая тишина кричала на всех нас.
Прежде чем я успел двинуться, чтобы её остановить, Айлса заглянула мне через плечо. Она издала один пронзительный крик и рухнула на землю. Дэйв мужественно пытался удержать её на ногах, но с самого начала вёл безнадёжную борьбу. В конце концов, ему удалось лишь как-то контролировать падение.
Оглядываясь назад на лежащую на земле фигуру, истекающую кровью и потерявшую сознание, я полностью понимал реакцию Айлсы.
В конце концов, не каждый день сталкиваешься с ужасающим злоумышленником в маске, вооруженным разве что мраморной скалкой, и обнаруживаешь, что человек, которого ты только что сбила с ног на полпути к следующей неделе, — твой собственный муж...
***
На этот раз полиция прибыла к дому гораздо быстрее, чем в прошлый раз, когда их вызывала Айлса, потому что мы заметили в саду бродягу. Более того, Трис только начала приходить в себя, когда они подъехали с включенными проблесковыми маячками и сиренами.
Прежде чем его запихнули в полицейский «Транзит», нам не удалось добиться от него многого, за исключением одного тихого извинения перед Айлсой.
Каким-то образом это ухудшило ситуацию.
До этого момента я, пожалуй, всё ещё надеялся, что он станет всё отрицать, что у него, возможно, есть другая причина бегать по собственному саду, тщательно замаскировавшись и сея панику и смятение. В конце концов, мне пришлось признать: никакой причины не было.
Мне потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к этой идее. Ладно, я знал Триса не больше пары лет, но он был последним человеком, которого я бы счёл садистом, насильником и убийцей.
В голове прокручивались недавние сцены, словно видео, застрявшее на «воспроизведении».
Воспоминания, от которых у меня покрылась потом кожа на голове и свело живот. Я изо всех сил старался удержаться на ногах и функционировать, пока не пришла полиция.
Я вспомнил, как успокаивающие руки Трис скользили по коже моей спины.
Неужели, делая мне массаж, он все время размышлял о том, каково это — провести лезвием ножа по моему горлу?
Скрытый голос на другом конце провода в ночь смерти Джой. Я пытался сопоставить нежные интонации Трис с той злобной злобой, что отчётливо гудела в проводах. Как это мог сделать кто-то из моих друзей?
Я изо всех сил старалась не поддаваться эмоциям. Только когда полиция увезла Трис, а врач дал Айлсе успокоительное. Дэйв смылся, как только приехала скорая помощь, с облегчением передав Айлсу профессионалам. Девочки Шелсли объединились, чтобы утешить меня, и я почувствовала себя среди них чужой. Не составило труда найти оправдания и улизнуть.
Я ехал домой медленно и очень осторожно. Трудно смотреть, куда едешь, когда глаза жжёт от слёз.
По дороге я остановился, чтобы залить ещё несколько галлонов топлива в Suzuki. Бак у RGV довольно маленький, и если гнать очень сильно, то резерв заканчивается меньше чем через сотню миль.
Я как раз выдавливал последние капли в бачок, когда раздался рёв подъезжающего «Нортона». Я поднял взгляд и увидел, как Сэм прищурился, глядя на меня сквозь открытый забрало.
«Привет, Чарли. Я думал, это ты», — сказал он, снимая шлем и засовывая в него шарф. «Ты что, не получил моё сообщение?»
«Да», — я смутно вспомнил голос Сэма на автоответчике.