— Ну что, лицеист, как дела?
— Нормально, — коротко ответил Лешка и скептически посмотрел на отца. — Па, ты женился на Ирине для того, чтобы у плиты стоять?
Сергей, не торопясь, дочистил картофелину, кинул ее в кастрюлю с водой, тщательно вытер руки и только после этого повернулся к сыну.
— Так, с кем общался? С матерью или с бабушкой? — спокойно спросил у него. — Подозреваю, что с бабушкой, узнаю ее настрой.
— А что, не так разве получилось? — Алешка насупился. — Как у тебя выходной среди недели попадает, так ты то в магазин, то на рынок, то просто на кухне торчишь почти целый день. Еще стиркой и глажкой займись, самое оно будет.
Сергей усмехнулся:
— Ты предлагаешь сидеть и ждать, пока мать-кормилица придет домой с авоськами, приготовит ужин и потом нас накормит? Сесть с чипсами перед ящиком или ноутбуком и самому палец о палец не ударить? Ты прекрасно знаешь, что Ирина в двух местах работает, но в те дни, когда не занята до позднего вечера, она сама все делает. А когда я прихожу после «суток» на полусогнутых, то мне вообще ни о чем думать не надо, только умыться, поесть и отрубиться – все наготове, — Томский пододвинул табуретку, сел на нее, а на другую усадил сына, надавив ему на плечо. — Так никто обо мне никогда не заботился, даже мама, не говорю уж… — Сергей замолчал, неволей вспомнив скандалы, которые Татьяна начинала, стоило ему переступить порог квартиры, а потом невесело глянул на Алешку: — Ты пойми, Ирине же приятно, когда она, устав, приезжает домой и видит, что о ней позаботились, ей помогли. Ты просто не жил один и не представляешь, что значит приходить в пустую темную квартиру, где тебя никто не ждет.
Лешка выслушал отца молча и так же молча пожал плечами.
— Но это все лирика, давай вернемся к прозе жизни. Снимай форму, умывайся и приходи чистить картошку. Пора тебя учить мужской работе, — распорядился Сергей. — Интернет оставь на потом.
— Так уж и мужской! — фыркнул Лешка.
— Полкило почистить, может, мужской работой и не покажется, а вот пару мешков в наряде по кухне переработать – самое оно, как ты изволишь выражаться.
— Папа, ну, ты еще скажи: «Вот я в твои годы…» – Лешка встал, запихнул табуретку под стол и с иронией уставился на отца.
— И скажу, что я в твои годы не знал, как картошку чистить, и многого другого не знал и не умел, потому что отцу некогда было мною заниматься, а мама меня баловала и ни к какой домашней работе не привлекала. Я потом в армии все это такой большой ложкой расхлебывал, что никогда не забуду. Поздно, правда, зато всему научился.
— Папа, ты что, хочешь меня в армию отправить?! — возмутился Алешка.
— Не вижу в этом никакой трагедии, — Сергей сказал, как отрезал. — Армия из всяких оболтусов людей делает, по себе сужу.
— Да-а, жаль, что я не знал тебя до того момента, как из тебя человека сделали, — ехидно заметил Томский-младший. — Ты, похоже, стареть начал, раньше я у тебя склонности к нравоучениям не замечал. Это на тебя семейная жизнь плохо действует, ты, наверное, по ночам не высыпаешься, — елейным голосом добавил он.
— Спасибо, сынок, за заботу, — подобным же тоном поблагодарил его отец.
— Не за что, милый друг папенька, ты же знаешь, как я о тебе беспокоюсь, — еще более сладким голосом сказал Лешка.
— Не-ет, ты у меня дождешься! В твоем представлении, я – старый пердун, способный только брюзжать, сидя на печке? Вот тебе, получай! — Сергей схватил еще не почищенную картофелину и метнул ее в сына.
Тот не ожидал нападения и не успел ни поймать снаряд, ни увернуться от него. Картофелина попала ему в плечо и улетела в коридор, а Алешке уже нужно было разбираться со следующей. Ее он поймал и кинул обратно отцу. Сергей одобрительно хмыкнул и продолжил обстрел. Еще несколько картофелин в итоге оказались в коридоре и в разных углах кухни.
В самый разгар битвы – никто не услышал, как открылась входная дверь, — на пороге кухни появилась Ирина и ловко поймала летевший в нее клубень.
— Ну вы, блин, даете! — только и смогла сказать она, изумленно глядя на обоих Томских.
И старший, и младший сейчас выглядели примерно одинаково – два нашкодивших пацана, замерших в ожидании заслуженной взбучки.
— Мы тут картошку чистили… — первым обрел дар речи Алешка.
— Это теперь так называется? — кротко спросила Ирина, кинув ему картофелину.
— Примерно так, — виновато улыбаясь, ответил Сергей, — кроме того, мой наследник решил, что я начал стареть, поэтому пришлось доказывать, что он не прав. Сейчас мы все приведем в порядок.
— Боже мой, с кем я связалась?! — Ирина задумчиво оглядела таких похожих отца и сына.
— Мама Ира, не говори так. У меня может развиться комплекс, от которого я буду безуспешно избавляться всю жизнь, — Лешка хитро глянул на Ирину.
— «Проблемы возрастной психологии детей и подростков» прочитал? — заинтересованно спросила она. — А что еще?
— Салтыкова-Щедрина, того, что Анна Генриховна подарила, — ответил за сына Сергей. — Я у него теперь «милый друг папенька».
— В плечико целовал? — восторженно спросила Ирина. Больше она не могла сдерживаться и расхохоталась: — А ну, брысь все с кухни, женщина пришла!
Через полчаса за ужином Сергей осторожно поинтересовался:
— Ириш, ты что сегодня так поздно? Опять с вентиляционщиками воевала?
— Нет, они наконец-то поняли, что от них требуется. И, кроме того, сейчас больше с ними Антон разбирается, он все-таки специалист в этой области, ему сложно лапшу на уши навесить. Тут другие дела пошли… — Ирина с легким недоумением посмотрела прямо перед собой. — У Вадима завтра день рождения, — вроде бы без всякой связи с предыдущей темой разговора заметила она. — Сегодня его отец приехал, был в институте.
— И в вашем подразделении тоже? — Сергею казалось, что жена думает о чем-то еще.
— Да, конечно. — Ирина кивнула. — Обаятельный мужчина… — Она замолчала, а в глазах у нее снова появилось недоумение. — Новость дня – мы, оказывается, родственники.
— С кем? — не понял Сергей.
— С академиком Медведевым Дмитрием Алексеевичем, с Медведевым Вадимом Дмитриевичем, ну, и так далее… — Ирина покачала головой, похоже, она до сих пор не «переварила» это открытие. — Отец Вадима и мой отец – двоюродные братья, не виделись лет сорок. Дмитрий Алексеевич сегодня как только увидел меня и узнал, как меня зовут, сразу о моем отце и о бабушке начал расспрашивать. Бабушка Вадима и моя – родные сестры. Вот такие дела… Дмитрий Алексеевич мою бабушку прекрасно помнит и невероятно обрадовался тому, что она жива и он может с ней повидаться. Я родителям позвонила, они сразу его стали к себе звать прямо сегодня, пришлось им объяснять ситуацию с Вадимом. Папа с мамой поначалу и слушать ничего не хотели, пока бабуля на них не прицыкнула. Она у нас, несмотря на свои девяносто, очень даже боевая дама. В общем, договорились на послезавтра, нас всех ждут в обязательном порядке.
— Вот здорово! — глаза Алешки горели чистым детским восторгом. — Папа, ваш командир – классный мужик!
— А я кто?
— А ты, папа, — конкретный!
— Это комплимент, или как? — Сергей подозрительно разглядывал сына.
— Комплимент, конечно, — Ирина обняла мужа. — Я к нему присоединяюсь.
— Ира, слушай, как-то это все неожиданно, для меня, по крайней мере.
— Не только для тебя, — Ирина опять задумалась. — Хочу вашего совета спросить: что можно подарить Вадиму? Я, честно говоря, думала просто позвонить ему, поздравить, а диски про Эрмитаж и Русский музей с тобой передать. Светлана говорила, что настроение у Вадима не очень хорошее, да я и сама это поняла – телефон все время выключен.
— Мы дарим ноутбук, ты в выборе подарка тоже участвовала, так что присоединяйся к нам.
— Нет, Сережа, неудобно. Раз такое открытие произошло, нужно что-то от себя, а еще лучше – от всех нас.
— Да что же так быстро можно придумать? — Сергей был сильно озадачен. — Времени, ты посмотри, сколько – без малого девять вечера.
— Может, телефон? Я со Светланой говорила, по ее словам, мобильник никто не собирался дарить. Света куртку купила – просто отличную – исландский трикотаж крупной вязки в сочетании с кожей. От родителей отец Вадиму сумку привез: из качественной кожи, вместительная, масса всяких карманов и отделений; можно и как спортивную использовать, и как дорожную. От группы подарок – ноутбук, от руководства – часы.