— Почти нет, только если резко пошевелиться, — он мотнул головой, — ерунда, не беспокойся.
— А я беспокоюсь, — тем же голосом произнесла Ирина и хотела еще что-то добавить, но в дверь постучали и в палату вошел светловолосый мальчишка.
— Здравствуйте, — громко поздоровался он и в нерешительности застыл на пороге, решив, что отец разговаривает с врачом.
— Здравствуй, — ответила Ирина.
— Привет, — отозвался Томский. — Иди сюда поближе, чего затормозил?
— Никаких вопросов задавать не буду, и так все ясно. — Ирине сразу бросилось в глаза сходство отца и сына.
Сергей кивнул:
— Честь имею представить: мой наследник – Томский Алексей Сергеевич. — Он притянул к себе Алешку, настороженно разглядывавшего Ирину. — А это – Ирина Владиславовна Устюгова, без ее помощи во мне сейчас были бы дырки размером с кулак.
— Правда?! — Алешка пораженно распахнул глаза.
— Твой папа преувеличивает и размер возможных дырок, и эффективность моей помощи.
Лешка хихикнул в ответ:
— Он это любит делать, особенно в воспитательных целях.
Сергей театрально вздохнул:
— Что за молодежь пошла? Никакого почтения к старшим!
— Это точно, — в тон ему сказала Ирина.
Они остались в палате, разговаривали, ели яблоки; Сергей расспрашивал Ирину о ее работе, Лешку – о делах в школе и дома. Томский давно не чувствовал себя таким счастливым, как в эти минуты. Кто-то из соседей заглянул внутрь, но, увидев гостей Сергея, решил не мешать им и снова ушел смотреть телевизор. В семь часов больных позвали на ужин, а посетителям предложили попрощаться с теми, к кому они пришли. Ирина пообещала отвезти Алешку домой на машине, и они ушли вместе.
После ужина все отдали должное яблокам из Ирининого сада. Сосед, который видел ее, поинтересовался:
— Жена приезжала?
— Нет, это с работы, — Томский не стал вдаваться в подробности.
— Какая девушка симпатичная! Познакомь, когда она в следующий раз приедет.
— Она замужем, — не зная зачем, солгал Сергей.
— Эх, все хорошие девушки почему-то замужем, — с нескрываемым сожалением вздохнул сосед.
Томскому было неудобно расспрашивать Ирину, но он дотошно осведомлялся о ней у ребят, навещавших его, и Светлану, вмиг подружившуюся с Устюговой. Именно от Светы Сергей узнал, что Ирина пять лет назад развелась с мужем и живет сейчас одна, что детей у Иры нет, что у нее есть два старших брата, родители и бабушка, которой в следующем году исполнится девяносто лет. От Ильи он узнал, что Ирина защитила диссертацию, что она работает в Горном институте, а Сережа Шестаков и Саша Суворов ее дипломники. Денис пожаловался Сергею, что Ирина придирается к нему едва ли не больше, чем к Медведеву, который уже сто раз пожалел, что ему пришла в голову идея пригласить Устюгову обучать их технике безопасности. «У нее два любимчика: Антон с его вечными блокнотами и, ты не поверишь, — Шурик! — Денис высоко поднял брови в недоумении. — Его и Света привечает, а Ирина доверила ему прочитать лекцию по современным средствам пожаротушения. Парень чуть не лопнул от гордости, а занудством превзошел Антона и Петровича, вместе взятых. Командир наш совсем от этого озверел, гоняет Шурика так, что тот уже на стенку полез в буквальном смысле слова – Димыч вспомнил, что обещал когда-то учить его скалолазанию, вот и взялся за бедолагу».
Сергею стало понятно, отчего у Меньшикова такие ободранные в кровь пальцы, кое-где залепленные пластырем. Сам Сашка ничего не сказал по поводу своих ссадин, зато очень долго расхваливал Ирину, превознося ее ум и эрудицию.
Томский внимательно слушал ребят и в его представлении складывался чудесный образ, не имевший себе аналогов. Ирина казалась ему совершенно не похожей на всех остальных женщин, в ней смешались настолько противоположные черты, что было странно, как они могут совмещаться в одном человеке. Сергей запомнил ее в Рябиновке похожей на мальчика, в кроссовках, джинсах и ветровке, а сегодня к нему приехала изящная хрупкая женщина с красиво уложенными волосами, умело нанесенной косметикой, взгляд, голос, походка – все было иным, но, в то же время, мгновенно узнаваемым.
Сергей вспомнил, как Алешка, сначала настороженно разглядывавший Ирину, через пять минут уже восхищенно смотрел на нее и не испытывал, в отличие от отца, ни малейшего стеснения. Вообще-то, Томский каждый раз, думая об Ирине, сомневался, сможет ли разговаривать с ней так, чтобы она не сочла его… Кем именно, он не знал, но опасался, что ему будет нечего ей сказать, а Ирине не захочется его слушать. Но стоило только услышать ее голос в трубке или, как сегодня, увидеть – через миг он забывал о своих сомнениях и начинал чувствовать себя удивительно легко.
Так же легко чувствовал себя рядом с Ириной Алешка. Она расспрашивала его о школе, о бабушке, об отце, а он беззаботно рассказывал ей обо всем. Томские жили совсем в другом конце города, но по Окружной дороге Ирина довезла мальчика до дома очень быстро.
— Позвони отцу и скажи, что я доставила тебя в целости и сохранности. — Ирина остановила машину у самого подъезда.
— Сейчас позвоню, — кивнул головой Лешка и неожиданно пригласил ее: — Пойдемте к нам в гости.
— Спасибо, как-нибудь в другой раз, — отказалась Ирина.
— Когда папу выпишут? — с надеждой спросил Алешка.
— Может быть, — Ирина улыбнулась и, подождав, пока мальчик зайдет в подъезд, сдала назад машину и выехала со двора.
Только через две недели Томский уговорил врача выписать его. Почти все корки отошли, обнажив тонкую красноватую кожу, затянувшую ожоги от серной кислоты, и лишь в двух местах, там, где были самые сильные повреждения, еще оставались темные коросты.
Сергей вышел на работу, договорившись в медпункте с Зиной, что будет ходить к ней на перевязки. Ирина уже закончила обучение спасателей, и теперь они по распоряжению руководства сдавали ей зачет. Черепанов всерьез пригрозил, что не сдавшие зачет к работе допущены не будут, и их придется перевести во вспомогательные службы. Многим вспомнились студенческие времена, лихорадочные попытки за несколько дней выучить немалый материал. Огромной популярностью стал пользоваться Антон, вернее, его конспекты. Лекции Ирины он записывал слово в слово, и за его знаменитыми блокнотами выстроилась настоящая очередь, с них снимали ксерокопии, доломав два из имевшихся в наличии трех ксероксов. Меньшиков конспектов не писал, полагаясь на свою память, которая никогда его не подводила. Антон и Сашка первыми сдали зачет и теперь ходили и посмеивались над остальными, которые откровенно им завидовали.
Томскому досталась полуслепая копия записей Усова, Сергей с трудом разбирался в них, хотя сам хозяин блокнотов помогал ему. Ирина случайно узнала об этом и привезла Сергею свои собственные записи.
— Почерк у меня корявый, не то что у Антона, — она, извиняясь, посмотрела на Сергея. — Что непонятно, спрашивай, объясню.
Томскому так хотелось почаще видеть ее, что он неприкрыто злоупотреблял этим предложением, опасаясь одновременно, как бы Ирина не рассердилась на него. Она очень терпеливо и подробно все ему объясняла и как-то раз спросила:
— Можешь в субботу приехать ко мне в институт? Здесь нас то и дело отвлекают, а там я дам студентам контрольное задание и, пока они будут с ним возиться, смогу заняться с тобой.
Сергей, не раздумывая ни секунды, кивнул головой. Он был готов по ее приглашению поехать куда угодно и когда угодно и ходил весь день с таким счастливым видом, что все решили: Ирина поставила ему зачет «автоматом».
Алешка завистливо вздохнул, когда узнал, что отец поедет в субботу в лабораторию к Ирине Владиславовне. Он ничего не сказал, но в глазах у него появилось такое умоляющее выражение, что Томский не выдержал и решил взять его с собой.
— Одно условие: ничего руками не трогать, никуда не лезть и слушаться Ирину Владиславовну беспрекословно. — Сергей вспомнил, как Медведев представлял им Устюгову. — Одно ее слово – и мы без разговоров едем домой.
— Ладно, папа, — Лешка был согласен на все, — ни к чему даже не прикоснусь.