— За ребят, — подавленным голосом произнёс майор Жикин.
Мужчины поддержали его квиком и молча выпили.
— Надо было просто сжечь весь этот чёртов Comic Con «Солнцепёками», — сквозь зубы выдавил из себя Кудрин. — Вместо этого мы отправили два отряда прямо на смерть. Чёрт возьми! О чём мы только думали?
Подполковника Кудрина нельзя было назвать эмоциональным человеком. За годы службы он уже привык к этой неотъемлемой черте своей профессии — к потере товарищей. Знал, что это неизбежно. И понимал, что голову постоянно нужно держать холодной, чтобы не сойти с ума.
Тем не менее, срывы у него периодически случались. Ведь он не из металла сделан. И вот сейчас, после волны серьёзных неудач, которую в итоге добила потеря, пожалуй, лучшего боевого отряда в проекте «Вторжение», срыв случился вновь.
А лучший способ сохранить нервы в таких случаях, как сам себя убеждал подполковник, было именно спиртное. «Пара-тройка хороших товарищей и побольше крепкого алкоголя заменяют целую армию психологов», — всегда говорил он.
— Пока мы не научимся добывать основу иными способами, нельзя применять такие грубые методы, как артиллерийский обстрел, — спокойно проговорил профессор Ногтев. Из всех присутствующих он наименее эмоционально воспринял новость о потере боевых отрядов в Рязань-ЭКСПО. — К тому же нельзя подвергать риску подземную базу.
— Да ничего не случилось бы с вашей базой, — грозно посмотрел Кудрин на Ногтева. — На то она и подземная, чтобы никаких бомбардировок не бояться. Там хоть ядерное оружие применяй, в бункере это не почувствуют.
— Всё намного сложнее, товарищ подполковник, — не согласился профессор. — Не так просто эти исследования проводились настолько глубоко. То, что там создавалось, нельзя лишний раз тревожить.
— Тревожить? — нахмурился Жикин. — Вы так, говорите, будто там Кинг Конг спит и его ни в коем случае нельзя будить.
Профессор на это ничего не ответил. Но по его лицу можно было рассмотреть едва уловимую усмешку. Впрочем, Валунин, который сидел напротив Ногтева, разглядеть её смог и не смог оставить это без комментария:
— Вижу, вам есть, что сказать по этому поводу. Может, уже расскажите, что такого секретного в этом бункере?
Как сегодня выяснилось, профессор Ногтев, являясь одним из ведущих биологов страны, имел непосредственное отношение к объекту №1812. Он был одним из тех, кто проводил исследования в секретном бункере, что находится под Рязань-ЭКСПО.
По этой же причине несколько дней назад отряд Порохова внепланового отправился на миссию в научном центре. Это было необходимо, чтобы спасти очень важного учёного, который курировал тайные государственные исследования.
— Я бы с радостью рассказал вам больше, но это совершенно секретно, — ответил профессор на замечание Валунина.
— А мы чем с вами занимаемся? — усмехнулся Жикин. — Участие в проекте «Вторжение» предоставляет недостаточный доступ, чтобы узнать ваши тайны?
— Недостаточный, — вежливо ответил Ногтев.
— Отстаньте от профессора, мужики, — осадил Кудрин офицеров, доставая из ящика очередную бутылку. — Он лишь делает своё дело. Хотите высказать претензии по этому поводу, ступайте к министру по науке.
В этот момент рабочий телефон Кудрина завибрировал, оповещая, что пришло голосовое сообщение из внешнего мира. Продолжая разливать спиртное по стаканам, подполковник, поставил телефон на громкий режим и нажал кнопку «прослушать».
— Главный штаб проекта «Вторжение». Говорит министр безопасности Кожин, — любой из здесь присутствующих узнал этот голос и без лишних формальностей. Но порядок есть порядок. — Срочная информация с объекта №1812. Кто-то проник в бункер. Выжившие сотрудники слышат стрельбу. Подозреваем, что это кто-то из боевой группы, отправленной в Рязань-ЭКСПО. Передайте профессору Ногтеву, что вам, подполковнику Кудрину, и всем, кому вы сочтёте нужным, выдан допуск к секретной информации по проекту №211257. Это может помочь боевой группе выжить. Конец связи.
В кабинете повисла тишина. Кудрин даже разливать спиртное перестал и поставил бутылку на стол.
— Это сейчас что такое было? — посмотрев на Ногтева, протянул Жикин.
— Каким образом могло прийти сообщение с базы, которая попала под воздействие аномалии? — добавил вопрос Валунин.
— Что ж, раз вам выдан допуск, — Ногтев даже после таких новостей не проявлял никаких эмоций. Будто принял их, как само собой разумеющееся. — Отвечу. Только две трети базы угодили в зону. А с теми, кто остался в живых, у нас сохранилась связь.
— И вы можете связаться с ними отсюда? — спросил Кудрин. — Нужно срочно выяснить, кто именно из наших ребят сейчас там и попробовать выйти с ними на связь.