Испытания на все двести процентов подтвердили, что ему удалось-таки создать очень полезную и функциональную вещь. Эта мгновенно передвигающаяся по ауре лампа-прожектор могла светить так, что мрамор на стенах при этом дымился от сгорающий пыли. Мана, конечно, убывала, но этот процесс можно было назвать ничтожным. А вот если бы Алексей перемещал это диво-дивное за приделы свой ауры, вот тогда новодел артефакторики во всей красе показывал свой прожорливый нрав — мана как снег в жаркий летний день таяла на глазах.
Довольный, как слон после купания, настроив как надо свет, Алексей с огромным воодушевлением приступил к окончательной доводке оружия. Взяв в руки ружье, он громко огласил:
— Приступить к модернизации. Приоритеты: увеличение боезапаса, усиление мощности, высокой точности, дальности при сохранении баланса, уменьшении веса и отдачи.
Внимание, Феникс!
Самозарядное ружье, производитель Benelli доступно 276 модернизаций, 25 трансформаций.
Требование наличия нанитов оружейной направленности (соблюдено)
Требование достаточной мощности (соблюдено)
Требование наличия материалов (соблюдено)
Требование отстройки 1 (ожидание)
Требование отстройки 2 (ожидание)
* Рекомендации:
Первое — снять одежду и украшения
Второе — приготовиться к интенсивным движениям.
Вот такого поворота Алексей никак не ожидал.
«Это что, меня склоняют к стриптизу? Что за нудистские технологии?» — осклабившись, подумал Алексей.
Но при этом указанные рекомендации выполнил, похрюкивая и давясь от смешков. В голову лезли всякие дурацкие мысли.
Однако дальнейшее происходящее махом оборвало смех и даже разгладило морщинки веселья. Все тело и даже глаза, как и само ружье, в один миг покрыла тончайшая двигающаяся пленка нанитов. Алексей достаточно хорошо видел и слышал из-под этого металлизированного микронного покрытия. А затем с час он делал с этим ружьем просто массу разных манипуляций, разве что на голове не стоял, прицеливаясь. Заряжал, разряжал, прижимал к разным частям тела, бегал по кругу, прицеливался стоя, лежа, на бегу, в прыжке и даже ронял и швырял об стену. Наконец эта высокотехнологическая муштра закончилась, и он смог одеться, ни на секунду не отрываясь от процесса.
Многострадальный Benelli теперь находился в полупрозрачном горизонтальном силовом коконе, вращавшемся с безумной скоростью. Это он узнал из-за ветра, образовавшегося в подземке. Внутри этого бурана искрило, взрывалось, мигало, дымило, окрашивалось разными цветами. Вдруг над этим силовым безумством в полуметре один за другим образовалось шестнадцать небольших кубиков, и от них к кокону потянулись тоненькие текучие паутинки.
— Прессы! Я такие видел, — выкрикнул Алексей, — только больших размеров. — Кубики закрутились: одни быстро, другие медленно, а некоторые едва-едва, словно бобины с нитками на ткацком станке. Кое-какие прессы Алексей все же смог определить: вот, похоже, химия, пластики, а вот кристаллы. Вот тугоплавкие осмий, молибден, рядом редкоземельные церий, лютеций. Следующие справа налево точно какие-то радионуклиды, надеюсь, стабильные. От греха подальше отошел к самому панно, упершись в него лопатками. Отдавая схожий приказ Всполоху, глянул на суровых балтийцев, пожав плечами.
— Вот так, братва, у нас тут своя занимательная революция, не находите? — Бойцы ничего не сказали, но взирали на всю эту технологическую вакханалию с пролетарской суровостью.
«Ну, похоже, закончилось, и главное, обошлось без каких-либо осложнений», — подумал Алексей, замечая резкое замедление всех процессов. И правда, вся эта умопомрачительная движуха в одно мгновение остановилась, а созданное упруго шмякнулось о сероватый мрамор, удивительно высоко подскочив.
На вырвавшемся изо рта зачинателя: «Ни хрена себе мячик», — ничего не закончилось. А это странное металло-гуттаперчевое кенгуру, мать его, в два прыжка с любовью впечаталось прямо в грудь. Офигевший Алексей, подняв от неожиданности руки, реально почувствовал обнимашки. Оставалось только шутить и ерничать, и он промычал:
— А где же выкрики «папаня, родненький»?
С красным от переживаний лицом и расширенными глазами первым делом ощупал комбез снизу.