Плохая затея. Очень плохая.
— Не сносить нам головы, — запричитал Альберт.
— Но ведь приказа Демонова не было. Он не запрещал ее тренировать.
— Жить надоело? Хочешь скрыть от него?
— Зачем ей это понадобилось? Вот в чем вопрос.
— Вы хотите научиться стрелять? — уточнила я, и дух ударил себя по лбу.
— Для охоты, — с улыбкой ответила она.
— Для охоты… — повторила я, скользя по ней взглядом.
Елизавета сидела, скрестив ноги и обняв подушку. Коса перекинулась через плечо. Глаза блестели. Широкая улыбка играла на губах.
— Хорошо, — согласилась я. — Будем заниматься каждый день после занятий.
— Спасибо! Только пусть это будет нашим секретом — не говори Евгению.
Альберт схватился за лицо и истерично закричал. Ему бы в актёры. Как хорошо, что кроме меня его никто не видит и не слышит.
— Конечно, — улыбнулась я. — Что-нибудь ещё?
Она замялась, закусила губу.
— Видела, как ты дерёшься. Захватывающе! Неудивительно, что ты начальник охраны.
Я склонила голову в знак благодарности.
— Тебя обучали с детства. Тяжело, наверное, было, да?
— Да.
— Что ты умеешь?
— Что вы хотите знать?
Елизавета помолчала.
— Я была совсем ребёнком, когда впервые тебя увидела. Ни раз слышала о тебе сплошь хорошее. Ты что-то вроде моего кумира.
Я постаралась скрыть удивление и смущение.
— Ваше Сиятельство не у тех спрашивали. Если хотите услышать правду, спросите у врагов.
— Пожалуйста, давай без титулов. — Она приблизилась и сжала по-дружески на мгновение мою руку. — Разве враги не отзовутся преувеличенно негативно?
— Верно. Однако лучше быть предупрежденным, чем питать напрасные иллюзии.
Ангелова улыбнулась.
— Ни один мой охранник не может похвастаться и половиной твоих умений.
— Смею не согласиться, Елизавета Григорьевна. Всех шаманов обучают одинаково, а мужчины куда выносливее и сильнее женщин-телохранителей.
— Ты намного способнее. И для Евгения ты друг.
Я моментально напрягалась. Есть вещи, которые не следует обсуждать. Даже с будущей женой.
— Шаман не ровня чародею. Слуга не может быть другом.
— Он не считает тебя слугой, уверена.
Чувствуя себя некомфортно и желая сменить тему, я задала вопрос:
— Вы уже решили, кто войдёт в вашу свиту?
— Свиту? Ох, до замужества столько месяцев! Думать об этом сейчас — пустая трата времени. Правда, я собираюсь забрать Екатерину. Она единственная подруга, я полностью ей доверяю. — Елизавета помолчала, мне удалось отвлечь от разговоров о Евгении. — Признаться, я хочу сделать ее придворной дамой. Думаю, это можно устроить, не смотря на скромное происхождение.
Почему ты мне доверилась, девочка?
— Думаю, вы не встретите препятствий со стороны Владислава Алексеевича.
— Да, я буду ему признательна.
Она улыбнулась и, покраснев, собралась что-то сказать, как дверь комнаты распахнулась, и со смехом, что-то обсуждая, вошли Екатерина и Анна. При виде меня они замолчали на полуслове. Я поднялась, приветствуя их. Они посторонились, ожидая моего ухода. Я откланялась.
Вернувшись к хозяину, я естественно, все ему рассказала.
— Хочет научиться стрелять? — изумился он, оторвавшись от книги. — Какие глупости! Она тяжелее ложки ничего не держала.
— Лучше, если ее буду обучать я, чем, если она обратится к кому-то другому.
— Зачем тебе с ней возиться? Хочешь завоевать ее доверие? — ещё больше удивился Евгений.
— Что плохого в том, чтобы приблизиться к ней?
— Ты знаешь Ангелову семь лет. Почему именно сейчас и зачем к ней приближаться?
— Теперь вы помолвлены и скоро вступите в брак.
— Все равно не понимаю, к чему тебе водиться с ней, — сморщился он.
— Она будет частью вашей жизни, частью семьи. Я не хочу настраивать ее против, отказав в тренировках. Достаточно ей пожелать, и приведут лучшего тренера, но она обратилась ко мне.
— Думаешь, она что-то замышляет? Слишком заумно для такой куклы. Ты высоко оцениваешь ее, у меня она ассоциируется с пресной водой.
Я улыбнулась.
— Интересное сравнение. Позвольте узнать, с чем у вас ассоциируюсь я?
Евгений сощурился и сцепил руки на затылке.
— Ни с чем? — подтрунила я.
— С сосной, — ответил он, явно провоцируя.
— С деревом?!
— Да.
— Почему?
Он прошёлся по мне взглядом.
— Сосна — крепкое дерево, — размеренно начал он, — оно может прорасти в любой местности, независимо от погодных условий. У неё могучие корни, её не сломить ни ветрам, ни грозам. К тому же, — добавил он и сделал паузу, — сосна очень красива.
Хозяин посмотрел прямо в глаза, будто бросал вызов. Мои щёки не тронул румянец, так как я знала, всё сказанное — шутка.
— И сильная?
— Разумеется, — согласился он, задержав взгляд на моем лице. — Если бы не сосна, многие зверушки погибли.
Я хотела поправить: «Если бы не сосна, многие зверушки сейчас были живы», но сказала:
— А каким зверем видите себя вы?
— Это ты должна мне сказать. — Хозяин, призывая, похлопал рукой по одеялу. — Уверен, что не лев, подхалимство тебе чуждо. Итак?
— Лань. Грациозная лань, — быстро ответила я.
Евгений рассмеялся.
— Что? Лань? Не грозный косолапый или опасный серый волк, который в поросятах знает толк? — подмигнул он.
— Нет. Гибкая, изящная лань.
Евгений усмехнулся, польщенный таким сравнение, и произнёс:
— Очень хорошо, только лань — это олень. Хотела оскорбить меня?
Хозяин сделался вдруг серьёзным, правая бровь была приподнята.
— Что вы! Я бы никогда… — я уже собралась преклонить колено, как он усмехнулся.
— Как легко тебя разыграть! Достаточно лишь изобразить, что я лишаю своей милости. Иди сюда, Хитоми-сан.
Он похлопал рядом с собой, но я села немного дальше. Тогда Евгений переместился и притянул за талию. Подобное происходило и раньше, всегда с оттенком иронии. От него едва уловимо приятно пахло парфюмом. Положив подбородок мне на плечо, он сказал на ухо:
— Так и быть, я не стану возражать насчёт занятий с Ангеловой.
— Благодарю. Не забудьте, что вы не должны ничего знать.
— Конечно. В случае непредвиденного, если она научится держать арбалет, изображу полнейшее изумление. — Он помолчал. — Не буду скрывать, мне это не нравится.
— Почему?
Я повернула голову, чтобы увидеть его лицо и наши носы встретились. Я напряжённо замерла, попав в плен голубых глаз. Альберт в голове взорвался салютом. Ему очень хотелось видеть меня любовницей хозяина. Я же в очередной раз мысленно закатила глаза. Глупый куд! И спешно отстранились от Евгения.
— Не привык делиться, — просто сказал он и разжал руки. — Подай книгу.
На том и порешили. Я подняла книгу и больше не заводила разговора. Евгений погрузился в чтение и не препятствовал в стремлении обучать Ангелову. Когда на следующий день я пришла в зал, Елизавета уже ждала меня. Она спрыгнула с матов и направилась ко мне.
— Простите за ожидание.
— Я пришла раньше, не могла дождаться.
Она с любопытством смотрела, как я вытаскивала из сумки арбалет. Я одолжила его у одного из преподавателей по физической нагрузке для мальчиков. Девочкам пользоваться оружием без санкции начальника гимназии воспрещалось. Если нас здесь поймают, не оберемся проблем, но доверие так и зарождается. Когда один рискует ради другого, в отношениях появляется фундамент.
— Научиться стрелять из арбалета проще и быстрее, чем из лука, — сказала я. — Подойдите ко мне. Хорошо. Вот, защитите руки. — Я дала ей перчатки. Она без промедления надела их. — Перед вами спортивный арбалет, он не предназначен для охоты. Мне дал его на время вашего обучения преподаватель. Не беспокойтесь, на нем вы тоже сможете выучиться. Охотничий арбалет мало чем отличается от этого. Дистанция стрельбы у спортивного, правда, небольшая. А теперь, возьмите его.
Я протянула ей арбалет, на мгновение в голубых глазах мелькнул испуг, сменившийся решимостью. Елизавета взяла из моих рук оружие и выжидательно посмотрела на меня. Если бы Евгений был столь же покладистым, Демонов был бы счастливейшим из отцов.