— И как нам оценить ее навыки?
Губы архонта искривились в улыбке. Затевалось неладное.
— Озара.
У меня всегда была быстрая реакция, вот и здесь я обнажила катану на долю секунды раньше. Она направила на меня дуло пистолета, я приставила меч к горлу, чего девчонка явно не ожидала. Елизавета успела отскочить. Все в радиусе нескольких метров замерли и уставились на нас.
— Убери меч, — приказал Демонов, и я крепче сжала рукоять.
За неподчинение он мог казнить на месте, с безрассудным упрямством я бросала вызов главе государства. Другие, скорее всего, не заметили заминки. Евгений спрятал улыбку в бокале и бросил взгляд на отца.
— Опусти оружие, Хитоми-сан. Не пугай нового телохранителя, ведь известно, как встретишь первый день на службе, так и проведёшь всю жизнь.
Я кивнула на его слова и убрала катану. Озара выполнила приказ Демонова и спрятала пистолет. Шаманка приняла прежнее положение.
— Пусть они сразятся, — улыбаясь, предложил Матвеев.
— Кто — они? — лёд в голосе хозяина можно было порезать на куски.
— Ваши телохранители. Они могли бы драться, пока один не попросит пощады.
Я увидела, как сильно хозяин сжал бокал, отчего побелели пальцы.
— Вы ошиблись мероприятием, здесь не кулачный бой.
— Какая русская свадьба без драки?
— Вы правы. — Хозяин задумчиво погладил подбородок. — Предлагаю провести поединок между губернаторами. Как губернатор Санкт-Петербурга, вы подадите остальным пример.
— Евгений! — предостерегающе воскликнул архонт.
— Да?
Не дожидаясь ответа, Евгений развернулся. Я последовала за ним на балкон. Елизавета растерялась и осталась.
— Что думаешь? — недовольно спросил он.
— Вас пугает новый телохранитель?
— Ещё не понял.
Я отскочила на два метра, заметив, как к хозяину направляются высокопоставленные чародеи. Каждый хотел лично поздравить, и как только Евгений оказался один, все решили зарекомендовать себя.
Настало время молодоженам покинуть гостей. Демонов запечатлел на лбу Елизаветы поцелуй, похлопал по плечу сына. Под песни новобрачные поехали в особняк на Фонтанке. Там уже подготовили большую комнату, в которую сразу прошел Евгений, Елизавета же пошла переодеться.
Я закрыла дверь. Хозяин снял пиджак и бросил на пол, сорвал бабочку. Он сел на кровать и запустил пальцы в волосы. Сердце сжалось от боли за него. Весь день он проходил с улыбкой, слушал и отвечал на поздравления, играл счастливого жениха. Я медленно подошла. Он шел путем, который наметил отец. Ему не нужен трон, он не хотел жениться, но если ты наследник, у тебя нет права выбора. Ты просто должен.
— Евгений… — ком встал в горле, и я не договорила, но он даже не обратил внимания на фамильярность.
Колени подогнулись и встретились с полом.
Он вскинул голову и удивленно посмотрел, как будто совершенно забыл о моем присутствии и уж тем более, никак не ожидал увидеть у своих ног.
Я хотела его утешить, снять пиджак или расстегнуть рубашку, или сделать что-то, что обычно делают женщины. Проникновенно посмотреть? Но я решительно не умела! Томно вздохнуть? А как это — томно? Сейчас я хотела быть ею, чтобы все делать правильно и, возможно, даже лучше.
Изумление во взгляде сменилось пламенем борьбы. Евгений начал отстраняться, в ответ мои плечи тяжело опустились и я, прежде чем поникнуть головой и подняться, дерзнула взглянуть на него. Наверное, в моем взгляде он прочёл то, что давно искал, потому что его рука тотчас легла мне на макушку. Колебания совести или чего-то там выкинули белый флаг.
— Хитоми-сан, — позвал он, и я подняла глаза, полные сострадания и невысказанной обиды за него.
Это была настоящая агония. У нас было всего несколько минут, а может, и того меньше. В ушах явственно стучали стрелки часов.
Евгений жадно припал к губам, будто грешник к ногам Христа. А я, как могла, раскрыла объятья, принимая в своё лоно. И хоть нервы были натянуты у Евгения, побеждённым себя чувствовал явно не он. Я была напугана, оглушена и нема, потому что ощущала вкус поражения.
Его руки легли мне на плечи и спустили пиджак, я подалась вперёд и запустила пальцы в волосы, с маниакальной тщательностью уложенные стилистом.
— Почему ты это делаешь? — вдруг отстранившись, выдохнул в губы хозяин.
— Мой долг…
— Твой долг? — перебил он.
— Служивать вам, — закончила я.
Глаза сузились.
— Следовало добавить «хозяин», чтобы я прочувствовал весь твой пыл. Встань! Сейчас же, — раздраженно прошипел Евгений.
— Но Евгений Владиславович…
— Я сказал, поднимайся!
За спиной раздался звук открывающейся двери, взгляд Евгения метнулся поверх меня и уголки губ дрогнули в презрительной усмешке. Он весь подобрался, сверкая злыми глазами.
— Моя дорогая жена, — пальцы демонстративно зарылись в моих волосах на затылке. — Ты не заставила долго ждать.
Я не смела повернуться, прожигая взглядом третью пуговицу на рубашке хозяина, и лишь гадала, что чувствовала новобрачная, пока хозяин перебирал мои пряди.
— Рад. Очень рад. Такое рвение исполнить супружеский долг! Что ж, ложись! — он кивком указал на супружеское ложе, но не раздалось ни шага.
Вдруг он наклонился ко мне и неспешно погладил по щеке. Его глаза полыхали холодной яростью, побледневшими от бешенства губами он прижался к моему рту, вонзая клинок унижения в грудь супруги.
— Иди, — прошептал он, разорвав поцелуй.
Я накинула пиджак и поднялась с колен, развернулась и посмотрела на Елизавету. Демонова задеревенела, вытянувшись в струну. С распущенными волосами, с жемчужной нитью на лбу она, вздёрнув подбородок, гордо стояла, устремив взгляд в стену. В конце концов, все мы понимали, что это неизбежно. Она стояла перед ним почти нагая: белоснежный пеньюар едва ли прикрывал ягодицы, кружевная ткань плотно облегала небольшую грудь. Даже с моего расстояния было видно, как хрупкое тело сотрясала крупная дрожь. Но Елизавета с храбростью, присущей женщинам её рода, встречала свою судьбу.
Первый мужчина, чей взор коснулся оголенной кожи. Первый мужчина, чьи руки она почувствует на своей груди. Первый мужчина, который…
Я отогнала непрошеные мысли и склонила голову, поравнявшись, но она и бровью не повела.
С тяжёлым сердцем я закрыла за собой дверь. Воображение рисовало ужасные картины предстоящей брачной ночи. Мне искренне хотелось верить, если не в доброту, то хотя бы в понимание Евгения.
Но Евгений, только что женившись, не терял надежды разорвать узы, связавшие его с Елизаветой.
Глава 19
Когда я открыла глаза, стояла глубокая ночь. Через открытое окно проникал холодный воздух, лунный луч прокрался по ковру. Проснулась я вовсе не от холода, а от звука скрипнувшей двери и образовавшейся полоски света. Нащупав под матрасом нож, я развернулась и…
— Евгений Владиславович?
Одеяло скатилось с плеч, нож незамедлительно спрятался под подушку.
Хозяин прикрыл дверь, обвёл взглядом комнату, как будто никогда в ней не был, и посмотрел на меня, вопросительно приподняв бровь.
— Евгений Владиславович, — повторила я, скорее для себя, не имея представления, почему он здесь в свою первую брачную ночь.
Если бы что-то произошло, охрана давно дала бы знать. Я глянула на настольные часы — половина пятого утра. С моего ухода прошло около трех часов.
Он сделал несколько шагов — их вполне хватило пересечь мое скромное жилище, и спрятал руки в карманы брюк. Белая рубашка была застегнута наполовину, рукава закатаны.
— Что-то случилось? — выдавила я.
В темноте его глаза казались черными. «Как у отца», промелькнуло в голове.
Евгений не двигался, все его естество источало напряжение. Он медленно, даже как-то растерянно, провёл рукой по волосам и шумно выдохнул.
— Все в порядке, — его голос звучал надтреснуто и приглушённо. — Спи.