***
Гайдн не работал без своего кольца с алмазом: он поминутно его рассматривал. Это кольцо должно принадлежать только ему! Привет от автора!
***
Вагнер во время сочинения очередного музыкального произведения раскладывал на стульях и другой мебели яркие куски шелка, имел обыкновение брать их в руки и теребить.
***
Эмиль Золя для успешной работы над романом привязывал себя к стулу.
***
Шарлотта Бронте постоянно отрывалась от писания очередного романа и отправлялась чистить картофель.
***
Эдгар Аллан По мог сидеть часами за письменным столом и молча смотреть на лежащий перед ним лист чистой бумаги. Примерно также поступал Метерлинк. Каждое утро он отсиживал за письменным столом три часа, даже если ни одна мысль не приходила в голову.
***
Дюма-отец писал только на особых квадратных листах. Если такой бумаги не оказывалось или она кончалась, он прекращал работу.
***
Жорж Санд ежедневно писала до 11 часов, и если заканчивала роман в 10.30, то тут же начинала новый, над которым работала полчаса.
***
Шуберт, проживший всего 31 год, любимые свои произведения, прежде чем обнародовать, обязательно должен был сыграть... на гребенке.
***
Есть история про посещение лаборатории Д.И. Менделеева одним из великих князей. Знаменитый химик, дабы указать на бедственное положение лаборатории и выбить деньжат для исследований, велел завалить коридор, по которому должен был идти князь, всякой рухлядью и досками от забора. Проникшийся князь какие-то средства отпустил.
***
История связана с хобби Менделеева — изготовлением чемоданов. Однажды извозчик с седоком в пролетке вдруг приподнялся с места, поклонился и приподнял шапку перед каким-то прохожим. Удивленный седок спросил: "Кто это?" — "О! — ответил извозчик. — Это известный чемоданных дел мастер Менделеев!" Надо отметить, что все это происходило, когда Дмитрий Иванович был уже всемирно признанным великим ученым.
***
Немецкого химика Роберта Бунзена представили даме, которая по ошибке приняла его за другого Бунзена — умершего геолога.
— Закончили ли вы свой труд о роли Бога в истории? — спросила она знаменитого химика.
— К сожалению, нет, — ответил тот. — Моя преждевременная смерть помешала это сделать.
***
Хотя лекции Бунзена и были очень интересными, многие студенты по привычке прогуливали и их. В конце каждого семестра к нему приходили на сдачу экзаменов совершенно незнакомые ему молодые люди.
— Что-то я вас не припомню, — сказал как-то Бунзен одному студенту, протягивающему ему зачетную книжку.
— И я вас, господин профессор, — находчиво поддакнул профессору студент, — а все потому, что сидел за колонной. Между нами говоря, ее место явно не в аудитории.
— Возможно, что и так, — задумчиво согласился Бунзен. — Но никогда бы не догадался, что за этой колонной умещается столько людей!
***
А.П. Бородин своей основной профессией считал химию, но, как композитор, он оставил в истории культуры больший след. Бородин-композитор имел привычку писать ноты своих музыкальных произведений карандашом. Но карандашные записи недолговечны. Чтобы сохранить их, Бородин-химик покрывал рукопись раствором желатина или яичным белком. Химия помогала музыке!
***
Как-то Бородин пригласил к себе на вечер друзей. Играли его произведения, ужинали, беседовали. Неожиданно Бородин встает, одевает пальто и прощается.
— Куда это вы, Александр Порфирьевич?
— Будьте здоровы, мне некогда, уже и домой пора: у меня завтра лекция...
Раздается взрыв смеха, и только тогда хозяин понял, что он у себя дома.
***
Рассказывают и о другом случае, происшедшем как-то с Бородиным. Однажды, уходя из дому и опасаясь, что во время его отсутствия к нему может прийти кто-либо из друзей, он приколол к входной двери записку: "Буду через час". Вернувшись через некоторое время и увидев записку, он огорчился:
— Какая досада! Впрочем, ничего не поделаешь — придется подождать...
И, вздохнув, устроился на скамейке в ожидании... самого себя!
***
Однажды Бородин поехал с женой за границу. При проверке паспортов на пограничном пункте чиновник спросил, как зовут его жену. Бородин, отличавшийся рассеянностью, никак не мог вспомнить ее имя. Чиновник подозрительно посмотрел на него. В это время в комнату вошла Екатерина Сергеевна, и Бородин бросился к ней:
— Катя! ради бога, как тебя зовут?
***
Однажды во время обучения в Геттингене Нильс Бор плохо подготовился к коллоквиуму, и его выступление оказалось слабым. Бор, однако, не пал духом и в заключение с улыбкой сказал: