Все вдруг замолкают, когда дверь в кабинет открывается и заходит наш преподаватель с толстой красной папкой в руках, которую он беспощадно кидает на учительский стол. Мужчина поворачивается к нам лицом и смотрит пугающим взглядом на каждого поочередно. Учитель латыни никогда не относился к нам с уважением. Даже если сравнивать его с нашим химиком, он намного ужаснее, противнее, а главное самовлюбленный эгоист. И ему всего каких-то тридцать два года.
- Итак, головорезы, начнем лекцию, - с омерзением произнёс тот. Он всегда презирал нашу группу и недолюбливал, мягко говоря.
Пара тянулась долго и очень скучно. Преподаватель большую часть урока возмущался, какие мы бестолковые и оскорблял каждого, кто пытался вставить слово. Его логика остается загадкой как для меня, так и для всех. Как же нам учить латынь, если он не дает и слова вставить? И перед тем, как он в очередной раз собрался кричать на нас, прозвенел спасающий звонок.
Встав со своего места, я сложила всё в сумку и, сказав подруге, что мне нужно отойти, и мы встретимся на следующем занятии, я покинула аудиторию. Мне нужно было зайти в медпункт и попросить у медсестры что-то от боли в голове. Не удивлена, что после этого преподавателя мне стало плохо.
Я спустилась на первый этаж и направилась в самый конец коридора. До назначенного места оставалось сделать буквально пару шагов, но выполнить этого мне не дали. Кто-то схватил меня за руки и притянул к себе, закрывая мой рот рукой, чтобы я не кричала. Я начала вырываться, но это было бесполезным. Неизвестный затащил меня в какую-то темную комнату, а спустя парочку секунд включил свет, всё так же, не отпуская меня и не раскрывая мне рот. Он прижал меня животом к стене и придавил собой.
- Будешь кричать, знаешь, что не поздоровиться, - шепчет он мне на ухо, и я вздрагиваю. От этого человека я почувствовала запах мужского одеколона, который показался мне неприятным.
- Отпустите меня, - прошу я, когда он аккуратно убирает руку от моего рта и кладет её на мою талию.
- Я пришел с тобой поговорить, - говорит мужчина. Я отчетливо слышу его голос, и в голове образуются не лучшие воспоминания. Он засмеялся, и я почувствовала его дыхание на своей шее. По телу пошли мурашки. Мне было противно находиться рядом с ним. – Вспомнила, - утверждает он.
- Прекрати, - шепотом приказываю я, всё равно понимая, что мои слова для него ничего не значат. – Я не хочу с тобой ни о чем разговаривать.
- Ты просто маленький котик, по сравнению со мной в данный момент. И отдавать приказы, решать что-либо ты не можешь. Сейчас это делаю я. А ты, крошка, находишься в моей власти, - говорит Алек и, не видя его лица, я знаю, что его губы растянулись в самодовольной улыбке.
- Что тебе от меня нужно? В прошлый раз я ясно дала понять, что ты мне не нужен. Больше не нужен. У меня сейчас другая жизнь и в прошлое возвращаться нет желания.
- Детка, я пришел поговорить и объяснить тебе всё, а не ссориться, - снова прошептал он, легонько покусывая мочку моего уха. – Мы в кладовке, в которую вряд ли кто зайдет, поэтому, пожалуйста. Просто выслушай.
- И после этого ты больше никогда не появишься в моей жизни? – с надеждой в голосе спрашиваю я, закрывая глаза и вновь открывая их.
- Всё зависит только от твоего решения, - отвечает он и кладет свою вторую руку мне на талию. – Не сопротивляйся, - нежно говорит он, понимая, как я отношусь к его прикосновениям.
- Я тебя слушаю, - с некой силой я выдавила из себя эти слова. Мне не хотелось ни слушать его, ни видеть.
- Последний месяц наших отношений не был гладок, - начинает он, и я сразу вспоминаю всё, что происходило между нами тогда. - Всё началось с того, что я ушел со своей работы. Написал заявление об увольнении, - после этих слов я нахмурилась и собиралась ответить ему, но он не дал мне этого сделать. – Не перебивай. Мой знакомый предложил мне работу лучше, высокооплачиваемую и я не мог не согласиться, услышав сумму, о которой он сказал. На такие деньги мы могли бы жить где угодно, построить новый дом. И его предложение засело в моей голове как наркотик. Я был одержим и деньгами и работой, хотя еще тогда и не знал, на что иду.
- Когда ты уволился? – перебила его я.
- За пять месяцев до нашего расставания, - выдохнув, ответил он. – Я продолжу. Мне подсунули под руку договор на соглашение. Не раздумывая и даже не читая лист бумаги, я поставил свою подпись. Мой знакомый на это и рассчитывал, а спустя пару дней я узнаю, что подписал контракт. И мне предстоит работать не заместителем директора в его компании, как мне и обещали, а продолжать его другое дело, - Алек замолчал, а я затаила дыхание. – Я… Я стал сутенером, - он выговорил это с омерзением.
- Что? - воскликнула я. - Да как ты мог? - я попыталась вырваться, но он не дал мне сделать этого. - Ты должен был пойти в полицию, - прорычала я. – Тебя обманом втянули в эту сферу, ты мог разорвать контракт.
- Не мог, - мужчина замолчал. – Он начал угрожать мне тобой. Я ещё не всё рассказал, - добавляет он. Я киваю головой, мол, готова к тому, что последует дальше. – Сначала было тяжело, но потом я стал привыкать к этой работе. Выполнял все обязанности, но при этом зарабатывал прилично. Но тот последний месяц… – он вздыхает. – Нас подставили, обвинили в наркоторговле и похищением несовершеннолетних девушек, которых мы якобы заставляли спать с мужиками за деньги. Но всем проституткам было уже более двадцати четырех лет, и работали они осознанно. Мой знакомый пытался уладить проблемы, но затем к этому делу подключилась и полиция. Меня бесило, что всё вышло из-под контроля, что всё пошло ко дну. Поэтому я пил и… – он снова замолчал. – Мне было страшно, и этот страх я пытался заглушить чем угодно, - уже шепотом произнес он. – Даже причиняя боль тебе.
Я набрала в легкие воздух и выдохнула. Оказывается, он мне врал не только последний месяц отношений, а целых пять. Но если смотреть с другой стороны, его обманули, а затем и угрожали. У него не было другого выхода. Сердце сжалось от боли.
- Всё зашло настолько далеко, что я решил оградить тебя от всех проблем. Ты не должна была страдать, поэтому мне нужно было обмануть тебя. Солгать, но так, чтобы ты поверила, и это оказалось проще простого. В тот вечер я сказал, что ты мне надоела, а затем долго убеждал себя, что так будет лучше: для тебя, твоей жизни, твоих друзей. И на следующий день уверенно собирал вещи в сумку, ругаясь с Майли, хотя на самом деле не этого я хотел.
- Почему ты мне всё это рассказываешь сейчас? Почему не раньше? – дрожащим от слез голосом, спрашиваю я.
- Потому что не мог. Страх потерять тебя был ужасен, но я потерял. И боязнь того, что происходило на «работе». А сейчас нашел в себе силы поделиться этим с тобой, я хотел, чтобы ты выслушала. И прошу второй шанс, - последнюю фразу он произнес нежно и ласково, забирая свои руки с моей талии и отходя на шаг от меня.
Вся шокированная я повернулась лицом к нему и своими мокрыми от слез глазами, посмотрела на него. Он был одет в черные джинсы, такого же цвета бутсы и темно-синюю футболку, сверху на которую была одета черная кожаная курточка.
Алек дернулся с места и быстро оказался около меня. Он вжал меня в стену и прильнул своими губами к моим, жадно целуя. Но я даже не пошевельнулась: руки были опущены вниз, а язык расслаблен. Я не ответила ему. Не смогла. И уже не было тех чувств, пускай он и сказал мне всю правду.
- Ну же, детка, - прошептал он, на секунду оторвавшись от моих губ, моля, чтобы я поцеловала его в ответ.
- Нет, - тихо ответила я, отворачивая голову в сторону. – Нет, - повторяю я, и из глаз текут горькие слезы.
- Почему? – спрашивает он.
- Я не могу. Многое изменилось после твоего ухода.
- У тебя уже есть другой, - утверждает он. – И ты его любишь, - эти слова даются ему нелегко.
- Люблю, - отвечаю я, подтверждая его слова.