Тогда Перси и заметил впервые, что Френсис совсем другая, часто далекая от той, к которой он привык. Ну что же, это только прибавило страсти Перси, затаенного желания открыть все загадки юной души и сделать эти открытия частью своей жизни.
Молодые шли, подгоняемые ветром, вдоль новеньких, сверкающих широкими окнами домиков Кинг-Айленда. Окон и света было так много, что пробитая в снегу дорога освещалась, как в большом городе.
Джеймс Мылрок построил большой дом. Он сам выбрал проект, держа в памяти просторное и удобное жилище Ивана Теина в Уэлене.
Осторожно придерживая ее за локоть, Перси провел Френсис в свою половину дома, состоявшую из комнаты-гостиной, обставленной примерно так же, как и общая комната, рабочей комнаты и спальни, к которой примыкала ванная.
Френсис высвободила локоть и прошла прямо в ванную, оставив Перси в спальне.
Она зажгла свет и поглядела в зеркало. Она увидела утомленное, заплаканное лицо, и к ней снова вернулось ощущение нереальности и призрачности происходящего. Впрочем, это всегда случалось с ней, когда она подолгу смотрела на свое отражение. В какое-то мгновение возникало странное, почти жуткое ощущение отъединения от самой себя, ухода от действительности в Зазеркалье, в другой мир. Но теперь хотелось лишь возвращения в прошлое, в состояние беззаботной юности.
Первым со свадебного пира засобирался домой Ник Омиак.
Весь этот день он был не в себе от горького сознания утраты своей дочери. Умом понимал, что это рано или поздно должно случиться. Но так вдруг, неожиданно. Для него Френсис по-прежнему оставалась маленькой девочкой, нежной радостью, светлым лучиком в туманной погоде Берингова пролива. А теперь она ушла из родительского дома навсегда.
Ник останавливался, посматривал в сторону моря, непривычно чужого, пустого. Там, в Иналике, даже в ненастье, в густой туман, чувствовалось присутствие острова Большой Диомид, и ветер приносил его запах, его тепло.
А здесь — голо и пусто, горизонт далек и недостижим, и оттуда мчится вольный ветер, несущий твердую солоноватую крупу.
Почему-то в спальне Френсис горел свет.
Сердце тревожно сжалось, и Ник Омиак шагнул в дом, тщательно прикрыв за собой наружную дверь.
Он направился прямо в комнату дочери, надеясь, что Френсис в свадебной суматохе забыла выключить свет.
Но в комнате была сама Френсис.
Одетая, она лежала на кровати, отвернувшись к стене.
— Френсис, что случилось? — встревоженно спросил отец.
В ответ было глубокое молчание.
Ник Омиак присел на край постели.
— Тебя обидели?
— Нет, меня никто не обидел, — ответила Френсис.
— Тогда что же случилось? — недоумевал Ник Омиак.
— Я решила вернуться домой, — тихо промолвила Френсис.
— Но почему? — продолжал недоумевать отец.
— Не могу я там быть.
— Почему?
— Не могу.
— Но ты умная девочка. Я понимаю тебя: трудно уйти из родного дома, но это когда-то должно случиться. Я помню, как ты исполняла ритуальный «Танец Предназначения». Перси тебя любит.
В ответ Френсис лишь глубоко вздохнула.
— Ну давай, вставай, умывайся, и я тебя провожу к Перси, — ласково предложил Ник Омиак.
— Ни за что! — неожиданно воскликнула Френсис. — Ни за что не вернусь к Перси!
— Я ничего не понимаю, — сокрушенно произнес Ник Омиак. — Ну тогда хотя бы объясни толком, что же все-таки случилось?
— Это невозможно объяснить, — тихим голосом ответила Френсис.
— А я настаиваю, чтобы ты объяснила!
Ник Омиак чувствовал в себе нарастающий гнев, но старался сдержать его.
Френсис молчала.
Тогда Ник Омиак решительно взял ее за плечо и с силой повернул к себе.
— Я не хочу! Я не хочу за него замуж! — заплакала Френсис. — Не могу!
— Но ты уже его жена! По всем законам: нашим древним, перед богом и законом штата Аляска — ты жена Перси Мылрока-младшего! — закричал Ник Омиак. — И я требую как твой отец, чтобы ты вернулась к своему законному мужу!
Всю эту сцену молча наблюдала жена Омиака, сочувствуя и дочери, и мужу одновременно.
— Может быть, все это из-за Петра-Амаи? — подала она робкий голос.
Слышал что-то об этом Ник Омиак, но мало ли какие увлечения могут быть у молодой девушки? Разве ей не хочется, пока она свободна, погулять, пообщаться с другими молодыми людьми, даже поиграть в любовь? Это все так естественно, согласно природе человека… Но неужели у нее так серьезно с этим советским парнем?