В этот миг, ослепительно вспыхнув, политический центр "Трейтамма" взлетел на воздух.
Когда Бел Иблис пришёл в сознание, он лежал ничком на земле на противоположной стороне проулка, прижавшись плечом к стене. С другой стороны над ним нависали останки лэндспидера. За машиной, там, где только что стоял "Трейтамма", полыхала разрушенная секция стены, заливая окрестности неестественным жёлтым сиянием и источая в небеса клубы чёрного дыма.
– Сенатор?
Сморгнув, Бел Иблис попытался поднять взгляд. Над ним склонился Ааш: из глубокой раны на щеке агента сочилась кровь.
– Скорее, сенатор, нужно уводить вас отсюда, – настойчиво произнёс он, дёргая Гарма за локоть. – Вы сможете встать?
– Да, наверное. – Бел Иблис приподнялся, подбирая ноги под себя. Он ещё раз оглядел горящее здание, пока Ааш помогал ему подняться…
Внезапно туман, окутавший его сознание, как будто испарился.
– Арриания! – вскричал он, ловя ртом вдруг исчезнувший воздух. – Ааш… моя жена и дети… они…
– Их больше нет, сенатор, – голос Ааша стал злым. – И вы будете следующим, если не уберётесь отсюда сию же секунду.
– Оставьте меня в покое! – взорвался Бел Иблис, оттолкнув агента и тут же едва не упав, поскольку дрожащие ноги совсем не хотели слушаться. – Мне нужно их найти. Оставьте меня…
– Нет, – огрызнулся в ответ Ааш, ещё крепче стискивая руку Бел Иблиса. – Вы что, не понимаете? Это было покушение на убийство. И убить хотели именно вас. Вас!
Бел Иблис невидящим взором уставился на полыхающее здание, по сердцу резанула вспышка свежей боли, пустоты и ярости, стянувшихся в единый клубок. Нет. Нет… этого просто не может быть. Уничтожить целое здание… убить десятки, возможно, сотни людей – только чтобы добраться до него? Нет, это безумие.
– Похоже, у них был термодетонатор, – предположил Ааш, наполовину уводя, наполовину просто оттаскивая сенатора вниз по переулку подальше от искалеченного лэндспидера. – Такой сровняет Трейтамму с землей, даже не коснувшись соседних зданий. Скорее всего, бомбу установили неподалёку от вашей гримёрной.
А Арриания и дети как раз находились через две комнаты оттуда, беседовали с директором центра…
Они достигли конца проулка. Бел Иблис увидел, как за углом обрушенного здания начинает собираться толпа: черты лиц с трудом различались сквозь дым и гарь, витавшие в воздухе. Крики и возгласы, едва слышимые на фоне рёва пламени, пронзали сердце.
– Сюда, – Ааш потянул его к припаркованному на дальней стороне улицы лэндспидеру, чей нос, накрытый взрывной волной, был помят и обожжён. – Вы можете взять мой корабль… я найду способ вернуться на Алдераан. – Он отворил дверцу и указал Бел Иблису на пассажирское сиденье.
Еще один слой тумана вдруг как будто сорвало с разума Бел Иблиса.
– Постойте, – запротестовал он, находясь уже наполовину внутри машины. – Арриания и дети… я не могу просто так их бросить.
– Вам придётся, – голос Ааша был полон горечи, но твёрд. – Вы слышите меня? Мишенью были вы, сенатор. И вы по-прежнему ею являетесь. Нужно доставить вас в безопасное место, прежде чем они сообразят, что допустили промашку, и предпримут новую попытку.
Он закрыл дверцу и поспешил на другую сторону.
– Но что если они ещё живы? – Бел Иблис мучительно пытался взломать механизм замка на двери, в то время как Ааш рухнул на сиденье водителя. – Я не могу просто взять и бросить их.
– Они мертвы, сенатор, – тихо произнёс Ааш, сгорбившись над панелью управления так, чтобы на его лицо упала тень. – Все, кто был внутри, погибли – либо от самого взрыва, либо под обломками здания. Кого бы ни отправил на эту работу Палпатин – эти люди умеют доводить дело до конца.
Вздрогнув, лэндспидер сорвался с места.
– Да, – пробормотал Бел Иблис, в последний раз оглядываясь на пылающее здание. Машина завернула за угол и рванула вниз по улице. – Это точно.
– И на достигнутом они не остановятся, – добавил Ааш, закладывая резкий вираж в сторону в попытке убраться с дороги колонны пожарных спидеров, на всех парах спешащих к месту возгорания. Бессмысленная трата ресурсов, оцепенело подумал Бел Иблис, пока их спидер пытался разминуться с колонной. Там некого спасать и вообще больше нечего делать. – Вам придётся уйти в подполье, пока Бейл и Мон Мотма не разберутся, кто в ответе за случившееся.
– Похоже на то, – согласился сенатор. Он внезапно почувствовал холод в левом плече и, опустив взгляд, увидел, что его одежда в этом месте порвана случайным осколком, от которого его не защитил даже прочный корпус машины Ааша. Странно… он задумался, почему не заметил этого сразу.
Повисла неловкая пауза, и Бел Иблис вдруг обнаружил, что Ааш настороженно его разглядывает.
– С вами всё в порядке, сенатор? Вы слышали, что я говорил? Вам придётся найти место, где вы сможете укрыться и переждать бурю.
– Я вас слышал, – пробормотал Бел Иблис. Душевная боль, которую он испытывал, начинала постепенно трансформироваться в чёрную закипающую ярость. В один-единственный миг – миг, который он теперь запомнит навеки, – Палпатин забрал всё, что было ему дорого. Жену, детей, карьеру. Жизнь.
Всё, кроме одного.
– И со мной всё будет в порядке, – продолжил он, – когда Палпатин будет мёртв, а то, что когда-то именовалось Республикой, вернётся на своё законное место.
– Понимаю, – прошептал Ааш. – Вы наконец стали одним из нас, сенатор.
Бел Иблис нахмурился:
– О чём вы говорите? Я состою в Альянсе повстанцев с самых первых дней его существования.
– Но вы были с нами по другим причинам, – сказал Ааш. – Политическим – таким, как борьба со злоупотреблением верховной властью – или идеалистическим, вроде защиты свободы личности или противодействия предубеждениям против инородцев, возводящимся в ранг национальной идеи.
Мышцы его лица на секунду напряглись:
– Сейчас Палпатин причинил боль вам. Не кому-то ещё, но вам. И теперь это личное.
Бел Иблис сделал затяжной вдох.
– Наверное, это так, – признал он. – С другой стороны, возможно, именно этого он и хотел: вынудить нас думать, что мы ведём с ним борьбу, руководствуясь личными мотивами.
– А что в этом плохого?
– А плохо то, что подобный род сражений подпитывается эмоциями, – ответил Бел Иблис. – В конечном счёте эмоции сгорают, и пропадает единственная причина продолжать бой.
Он сомкнул пальцами края прорехи в пальто:
– Но я не попадусь в эту ловушку. Он может делать со мной, что хочет, может забрать у меня всё, что вздумается. Я буду продолжать бой, потому что знаю, что поступаю верно. И точка.
Несколько минут они ехали молча. На хвостовом дисплее было видно, как догорающая оболочка здания постепенно оседает, скрываясь за силуэтом города, и о произошедшем болезненно напоминал лишь столб чёрно-оранжевого дыма, поднимавшийся над погребальным костром его семьи. Каким-то образом то, что он совершал, казалось ему неправильным, постыдным – бежать с позором, ради высокой идеи переведя жизни родных в разряд незапланированных, но приемлемых потерь, и обесчестив память о них.
Но нет. Они мертвы, их кровь на руках Палпатина, и только с его именем отныне связано всё бесчестье и позор. А Бел Иблису остаётся лишь приложить максимум усилий, чтобы предотвратить случаи аналогичных – жестоких и бессмысленных – смертей других неповинных обитателей галактики.
И если слухи о том таинственном проекте Таркина под названием "Звезда Смерти" и в самом деле верны…