Она вообще неплохо ладила с мальчиками, и поддерживала отношения с несколькими такими неформальными и необычными. Я это всё правда не сразу узнала.
А вот о чем я узнала почти сразу, так это о том, что эта семья была протестантской. Правда, мама и Саша посещали разные церкви, но относились к этому очень серьёзно. Дима участвовал в собраниях церквей, можно сказать, за компанию, а вот отчим не увлекался протестантским движением, насколько я поняла.
У меня у самой тоже не было большого интереса к протестантизму, скорее, любопытство и любознательность, и определённая открытость и дружелюбие. Мне нравилась Саша и понравилась её семья, до определённого момента мне не трудно было уважать и признавать их ценности. Насильно меня в другую веру не тянули. И я даже гордилась широтой своих взглядов и наличием друзей из других религиозных течений. Но самое главное, эти люди мне понравились, и я была так рада найти в Донецке ещё одно окно в необычный и творческий мир.
И как-то легче стала относиться к моим сложностям с Женей, у меня появились внутренние силы, чтобы прояснить с ним отношения.
Часть 16. Форточка.
Но прежде чем я снова смогла пообщаться с Женей, прошло немало времени.
Пациенты из моей палаты выписывались один за другим. Первым выписался Морячок. За ним Читатель, перед выпиской он захотел сходить со мной на лекции по истории искусств к Наставнице в ДИСО. Но посреди дороги Читатель передумал. Мне это было не понятно, отсутствие любознательности в людях меня удивляло. Ещё больше удивил его страх, чего можно бояться на лекции? Но насильно тянуть его я не стала.
Саша-стоматолог оставался в палате дольше всех.
А в общежитие ко мне подселили третью соседку, уже взрослую замужнюю женщину на полугодовые курсы. Я сначала расстроилась из-за сокращения личного пространства, но потом оказалось, что новая соседка спокойная заботливая женщина, которая ко мне относилась с теплом. Соседка на каждые выходные уезжала домой к мужу и детям. А Женя всё равно со мной не общался.
Зато за мной теперь присматривали и подкармливали. Наверное, материнские чувства соседки распространялись и на меня. Жизнь продолжала меня любить.
А вот творчество пошло на спад. Кроме пиона я ничего нового не нарисовала, правда, осваивала граттажную технику на уже нарисованных картинах. И та картина, на которой я дралась с любимым мальчиком с восточных единоборств, получилась очень хорошо.
Торговля тоже особо не ладилась. У меня лучше получилось продать своё новое платье, чем картины. Правда новая соседка захотела их посмотреть.
- Вот эти мне нравятся, - показала она на картины, иллюстрирующие песни группы «Крематорий»: «Безобразная Эльза», «Сексуальная кошка на облаках», «Крематорий». - Ты их продаёшь?
Странный выбор для семейной женщины с классической внешностью домохозяйки. После нескольких неудач в продажах мне тяжело было торговаться и назначать цену в деньгах. Но мне нравились комнатные цветы, которые она привезла с собой и гранатовое дерево. Соседка сокрушалась, что ей неудобно забирать их назад домой.
- Хочешь, я поменяю свои картины на твои цветы и гранатовое дерево? – предложила я.
- Хочу, - согласилась она.
А мне было удобно отвезти эти растения к моей маме, я знала, что они ей понравятся.
Однажды наше с ней совместное проживание омрачила форточка, которая сломалась и не закрывалась, а погода испортилась, похолодало. Соседка ремонтом давно не занималась, у неё для этого был муж. Он и ремонтировал и с мастерами договаривался.
Пришлось мне идти к коменданту общежития и вызывать слесаря. Но он был на больничном.
И вот посреди этого хозяйственного невезения я случайно встретилась с Женей недалеко от Покровского рынка. Он был со своим постоянным неприметным приятелем.
Женя теперь вёл себя со мной независимо. Мне это где-то даже понравилось, всё-таки лучше, чем жалобы.
Я спросила, чем он занимался всё это время?
Он ответил, что хотел заработать денег.
- И как ты это делал?
- Ходил на занятия сетевым маркетингом.
Я посмотрела на него удивлённо:
- И как получилось?
- Да ерунда всё это.
Я с ним согласилась про себя. Ему, любителю делать что-то своими руками, это занятие не очень подходило.