Тоненькая и хрупкая, она ухватила Женю за совесть и прижала к стенке несколькими упрёками. Она так крепко держала его за совесть, такие убедительные приводила аргументы, что у меня чуть челюсть не отвисла. Саша не дала ему никакой альтернативы, как только выйти на сцену и сыграть со мной. И Женя согласился.
Саша и сама приняла участие в спектакле и предоставила в театральную группу своего младшего брата лет двенадцати, которому я доверила роль главного похитителя туберкулёзной палочки и костюм с противогазом и автомат.
Ещё нашёлся из взрослого отделения молодой паренёк с внешностью Иисуса Христа, такого, как его изображают на иконах и картинках. Этот парень был похож на большого наивного ребёнка не от мира сего, но для него как раз была подходящая роль. Тройка девчушек из детского отделения, и я – вот и вся труппа. Но этого оказалось достаточно, и мы приступили к репетициям.
Народ играл, как умел и как получалось. «Актёры» уже привыкли слушаться меня на занятиях ЛФК. Репетировали весело и недолго, профессиональное актёрское мастерство на подобных мероприятиях не требовалось.
Себя я не обделила, роль выбрала видную, для которой можно было надеть моё приключенческое длинное чёрное платье с тонкими бретелями. Жене достался костюм духа, Тёмно-зелёный длинный, струящийся балахон с капюшоном, который я позаимствовала в своём любительском театре. А гвоздём номера был момент, когда Женя во время танца в прыжке подхватывал меня на руки. Этому красивому подхвату я научилась ещё в школе.
Женю, однако, что-то смущало. Я отнесла это к страху сцены. И обдавала его радостью, которую чувствовала от его присутствия, не стесняясь, за двоих. Он расслабился и легко освоил свою роль. Это создало непринуждённую атмосферу, мы уложились с постановкой в две репетиции.
Праздник состоялся. Вот только в зал не пустили пациентов из моей палаты. Больных вообще не пустили, медработники устроили праздник для себя.
Про свою палату я подумала: « Они отказались играть, так что определённая справедливость в этом была». Я тогда ещё не понимала, что страх сцены у многих очень силён, и слегка на них обижалась. Меня лично, если то, что я делала, нравилось и получалось, сцена не пугала. Оказалось, что Женю тоже. Он держался прекрасно и выступал даже лучше, чем на репетициях. Да ещё музыка из фильмов Тарантино, костюмы из театра и реквизит. В зрительном зале смеялись и бурно аплодировали. Нас всех омыли волны радостного настроения зала. В общем, номер удался. И я от радостного волнения совсем не запомнила, что ещё было на празднике.
После концерта мы «артисты» собрались в ЛФК за праздничным столом с угощениями. Не помню, кто их принёс, но уж точно не я, не до этого мне было.
Я была уставшей, у меня частенько после всплесков энергии бывает спад. Женя выглядел возбуждённо, хотя кто его знает, он получал два антибиотика ежедневно несколько месяцев.
И хотя компания была такой милой, и я снова танцевала с Женей, но в этот момент мне хотелось не дружественной обстановки, а интимной. Поэтому за столом мы сидели недолго, и при первом же удобном случае Женя пошёл провожать меня домой.
По дороге мы мало разговаривали. Я чувствовала спокойное счастье. Наконец-то взаимное чувство! И такая благодарность была у меня в душе за это состояние, которое меня питало и поддерживало последнее время. И мне хотелось целоваться.
До этого момента дорогу вокруг я не замечала, а теперь присмотрела укромное место и увлекла туда Женю. Повернулась к нему лицом, и сказала открыто, глядя в глаза - что хочу, чтобы он меня поцеловал. Но он слегка отстранился и смотрел на меня таким странным взглядом, не удивленным, но сомневающимся
Ты не хочешь? - спросила я. В ответ Женя перестал сомневаться.