Я вышел из бара, когда солнце уже скрылось за массивными силуэтами домов, окрасив небо в нежно-розовый цвет. Я ещё немного походил по улице туда-сюда, наблюдая, как другое освещение меняет настроение внутри разных магазинов, кафе и салонов красоты. Это было моё самое любимое время. Время, когда даже уставшие после долгого рабочего дня сотрудники начинают шутить и улыбаться, предвкушая скорый отдых. Ну а я, наоборот, предвкушал скорую работу, поэтому старался не растерять концентрацию и сохранять беглость ума.
Я достал листок с адресом и пошёл в нужном направлении, ориентируясь на указатели и иногда спрашивая дорогу у прохожих. Армстронги и вправду жили совсем недалеко от своего магазина. Я даже немного позавидовал: вышел из дома и через десять минут уже на работе. Не надо мотаться из одной части города в другую, ещё и не факт, что это не окажется бесполезной тратой времени. Но не смотря на все видимые неудобства я любил свою работу. Любил и ездить по городу, и разговаривать с людьми, узнавать об их жизни, взглядах на мир. Это было то, ради чего я пошёл в журналистику. Ведь именно так и складываются профессионалы своего дела, верно? При всех недостатках ты продолжаешь обожать свою работу, находишь в ней свою особенную эстетику.
Время близилось к назначенному часу. Я подошёл к жилому дому, ничем не выделяющемся на фоне остального города. Внутренний двор представлял собой некий колодец закрытого типа. Такие дворы казались мне немного мрачноватыми, так как свет сюда проникал только сверху. Я вошёл и сразу почувствовал запах, типичный для старых домов: спёртый душок с примесью сырости.
Судя по всему квартир здесь было достаточно, но по пути я не встретил ни одного жильца. Перед самой квартирой я на секунду остановился. Вокруг царила мёртвая тишина, создавая зловещее впечатление. Но я тут же отвёл от себя такие ребяческие мысли и постучался. Спустя несколько секунд за дверью послышалась какая-то возня и скрежет отпираемых замков. Дверь приоткрылась, но за ней никого не оказалось. Я осторожно заглянул внутрь. Тут же на меня дохнуло таким тяжёлым и спёртым воздухом, что он сбил мне дыхание. Если бы я не знал хозяев в лицо, то подумал, что здесь живут очень престарелые люди, которые даже не в состоянии открыть окна и вообще передвигаться по квартире, оттого она медленно приходит в упадок, как и они сами.
— Добрый вечер? — громко спросил я, не смея отходить от двери без приглашения.
— Джон! — миссис Армстронг так внезапно и бесшумно появилась в проёме прихожей, что я вздрогнул. Она широко улыбнулась. — Проходи, не бойся. Я как раз поставила яблочный пирог. Пол часа и всё будет готово. Ты пока раздевайся и проходи.
И она так же внезапно убежала, видимо, следить за пирогом. Я разулся, повесил пальто, прошёл вперед и чуть не открыл рот от удивления. Из маленького узкого коридора я вдруг попал в такие хоромы, что любой владелец большого частного дома позавидовал бы. Потолки уходили вверх намного выше чем на два метра, а бесчисленные комнаты соединялись друг с другом широкими арками. Я прошёл пару таких залов, чтобы убедиться, что мне это не привиделось. Как всё это вообще уместилось в старом доме?
Комнаты отличались друг от друга. Я увидел красные стены, зелёные, жёлтые, голубые, в полоску и в крапинку, с рисунком из листьев, но наверняка их разнообразие было куда обширнее. Большинство комнат были пустыми, где-то одиноко стоял широкий комод или книжный шкаф. Я вспомнил чувство уюта, посетившее меня в магазинчике. Здесь атмосфера уюта напрочь отсутствовала. Хотя если бы у меня была квартира с таким количеством помещений, я бы тоже не знал, как ещё их можно обставить.
Я остановился и прислушался. Меня окружала полная тишина. Я поёжился. Только сейчас я понял, что за всё время не увидел ни одного окна. Я никогда не был параноиком, но в этот раз меня одолело странное предчувствие.
— Миссис Армстронг? — позвал я, поняв, что в этом лабиринте комнат недолго и заблудиться.
— Иди сюда, Джон. — откликнулась женщина где-то из глубины квартиры. Я пошёл туда, откуда, как мне показалось, шёл её голос. В один момент я заметил справа закрытую дверь. Я покосился на неё так, будто видел подобное впервые в жизни. Но пришлось пересилить свой соблазн открыть её. Я всё ещё помнил, что без спроса заглядывать в закрытые комнаты в чужом доме не очень красиво.