– Вы уверены?
– Да, я в этом не сомневаюсь!..
– И это, по-вашему, также нужно вставить в интервью?
– А как же! обязательно! и как можно подробнее!
– Ну уж нет!.. нет!.. так не пойдет!..
Он поднимается… и порывается уйти! я его удерживаю!
– Вы обещаете мне больше не говорить о политике?
– Нет!.. клянусь!.. это вырвалось у меня случайно!.. что-то насчет канала, да?.. канала?.. это я пошутил!.. это шуточный, игрушечный канал!.. его можно вырыть чайной ложечкой!.. маленькой чайной ложечкой!
– Значит, вы просто пошутили? пошутили?
– Ну конечно, полковник! а вы что, приняли это всерьез?
Бросьте! Посчитайте-ка лучше страницы! посчитайте, сколько их там у вас! нужно, чтобы в Н.Р.Ф. остались довольны!
… Сто десять страниц!..
– Вы думаете, этого недостаточно?
– Нет! нет! полковник! разве что Полану для определенных целей!
– Для каких целей?
– Ну, он сможет ими подтереться, например!
– Вашими гениальными откровениями?
– Не сомневаюсь!.. когда мои откровения ему не нравятся!.. он уподобляется Нерону!..
– Ладно! тогда, может быть, вернемся к лиризму, чтобы его не раздражать?
Он явно опасается, что я снова заговорю о политике…
– Если угодно!.. однако и с лизирмом, доложу я вам, не все гладко – любовная лирика себя уже исчерпала…
– Почему?
– Да потому, что эти певцы любви выжали из нее все соки! задрочили до смерти!
– Неужели?
– У вас есть радио?.. не так ли, полковник?.. да? Ну тогда все просто! вы ведь не будете со мной спорить?.. от всех этих певцов и певиц, поющих о любви, тянет блевать! а разве нет? хочется выть от тоски! вы слышали когда-нибудь дроздов? зябликов? или соловьев? и это заунывное любовное блеянье?.. воробьи, и те поют лучше, не правда ли?
– Значит, песни вас тоже не устраивают?
– О! вовсе нет! просто их унылые исполнители нагоняют на меня тоску…
– Постойте! я посчитаю…
Он считает… потом опять пересчитывает… получается только семьдесят две страницы!.. снова какая-то путаница!.. так я и думал!..
– Ладно, не отвлекайтесь… ваш следующий вопрос!
Пусть вкалывает, нечего прохлаждаться!..
– Но вы же сами меня сбиваете!..
– Ладно! ладно!.. больше не буду!.. давайте! спрашивайте!
– И спрошу!
Он опять задумывается.
– Валяйте!
– Каким образом вы пришли к идее вашего так называемого нового стиля?
– В метро!.. в метро, полковник!..
– То есть?
– В тот самый момент, когда я садился в метро… меня еще тогда одолевали сомнения…
– Ага!
– В тот момент, когда я туда спускался… но я же вам это уже говорил!.. вы все прослушали! вы ничего не слушаете!..
– Но при чем здесь метро?
Не метро!.. "Север-Юг"[43], если говорить точно!.. тогда это еще был "Север-Юг"!
– Ну и что?
– И вот…
Но тут он меня прерывает!..
– Вы не возражаете?.. мне бы надо отлить!..
– Пожалуйста!.. но где?
Он показывает мне в сторону выхода из сквера, на двустворчатую калитку… там, за кустами: писсуар!.. так вот почему он туда все время смотрел, черт бы его побрал!.. все время пялился! туда!.. и почему так корчился!.. не слушал меня… все туда косился!.. чертов ублюдок! не удивительно, что он так ничего и не усвоил!.. даже главное: то, что я – единственный писатель этого века! я!.. я… и готов повторять это снова и снова! а разве можно меня сравнить с другими прохвостами? бр-р-р! бр-р-р! купленные ими критики превозносят их до небес… этих недоделков, бумагомарак!.. фу, какая гадость! б-р-р!.. сколько они извели чернил! а сколько бумаги! и все в маразме, вне зависимости от возраста! все как один!.. этими напыщенными фальшивыми плагиаторами завалены все книжные развалы на Набережных[44]!.. жулики, к тому же, еще тупые, как пробки!.. после них даже Гонкуры покажутся приятным чтением!.. это уж точно!.. вонючие недоноски! и все-таки я без толку сотрясал воздух! я поведал ему о том, как однажды ночью у меня было что-то вроде кошмара… я очутился среди богомолов… о них я уже говорил! и все они были, как Мориак!.. это было на съемках фильма!.. а позже я опять натолкнулся на Мориака! я ведь читаю его статьи каждое утро[45]… на сей раз он был на мотоцикле… представляете!.. богомол на мотоцикле!.. на мотоцикле, а одет, как монашка!.. в чепчике!.. чтобы прикрыть свой дефект!.. Клодель впереди, а он за ним, они оба направлялись на Восток!.. сражаться с врагом!.. вместе! оба! с обнаженными шпагами! и тот и другой! "мы не были там в 14-м[46]! зато мы поедем туда в 74-м!".. однако путь на Восток пролегает через Елисейские Поля!.. а там всегда много народу!.. есть из кого набрать рекрутов!.. каждому по бесплатному Флюгеру[47]! а у Французского Театра их уже ждала целая толпа[48]! толпа пылких поклонников!.. поклонников их дарований, их набожности и их выябываний! ну и конечно же Од[49]! Клодель – тоже в чепчике!.. Французский Театр, собственно, и был на Востоке! на Востоке от их газеты… а уж как они выпендривались! что один, что другой!.. какими почестями их там осыпали!.. нет, это надо было видеть!.. "так уж у нас заведено! – говорили они… – мы их победили!.. и мы им еще покажем!.."
Но я отклонился! далеко от главной темы!.. мой полковник начал терять нить… быстро назад! к тому, что я говорил!.. говорил о себе!.. к дарам, которые были мне ниспосланы, ниспосланы Небом!.. однако шутки в сторону, я настаиваю!.. эти дары воистину необычайны! я повторял это уже сотни раз!.. баста, пора бы уже и запомнить! я настоящий и единственный гений! единственный писатель века! доказательство: обо мне никогда не говорят!.. а все мне завидуют! даже Нобель мне не нужен[50]! как все настаивали, чтобы меня расстреляли!.. как я их всех достал!.. до смерти! а это ведь действительно вопрос жизни и смерти!.. я всегда отнимал у них читателей! всех читателей! внушал отвращение к их книгам! и не только каббалистическим! просто двух стилей быть не могло!.. а вопрос стоял так: мой или их!.. кроль или брасс! нет, вы только вдумайтесь!.. единственный новатор века! это я! я! и я перед ним! единственный гений, можно сказать! какой ни на есть, но все-таки!
– Еще минуту внимания, уважаемый полковник Резеда! вы пойдете помочиться чуть позже! кто совершил великую стилистическую революцию? кто сумел придать письменной речи эмоциональную выразительность разговорной? я! я! и никто иной! вы понимаете меня, полковник?
– А? что?
Что за тупая тварь!
Я вам ведь еще не описал этого болвана Резеду… этого мудилу!.. как он выглядел… какого роста… лицо… нет! нет!.. можно его себе представить и так! и этак!.. я и сам еще точно не определился!.. в сущности, можно было бы описать его, как угодно! но он ведь и на самом деле существовал!.. у него были подкрашенные усы… и брови тоже… он был примерно моего роста…
– Полковник, послушайте!.. "эмоциональная насыщенность" моего стиля!.. вернемся к моему стилю! это маленькое изобретение, как я его определил, тем не менее, подкосило Роман под самый корень, и он вряд ли сможет когда-нибудь оправиться! Роман больше не существует!
– Как больше не существует?
– Ну, я не совсем удачно выразился!.. я хотел сказать, что другие больше не существуют! другие романисты!.. те, что еще не научились писать "эмоциональным" стилем!.. после изобретения кроля плавать брассом становится бессмыленно!.. так же, как становятся невозможны "искусственные освещения мастерской" и "Плот Медузы" после "Завтрака на траве"[51]! улавливаете, полковник?.. конечно же, "отстающие" сопротивляются!.. извиваются в конвульсиях и бьются в агонии с таким остервенением, что к ним просто опасно приближаться! но самое главное!.. это еще не все, полковник! не все! мое небольшое открытие переворачивает не только роман!.. кино тоже опрокидывается! совершенно! оно переворачивает с ног на голову и кинематограф! да! именно! он тоже больше не существует! он и так все время агонизировал! он ведь уже родился агонизирующим! с врожденным дефектом!.. как говорится: тяжелый случай!.. долой экраны, полковник!.. я не шучу!
Но он все щупал свою ширинку… вместо того, чтобы меня слушать! окружающие и вправду уже стали на нас оборачиваться…