— И что же вы планируете делать теперь с Танн?
— Что делать? — задумчиво разглядывая девушку, повторил за Райочисс. — А верну на службу. И женюсь, чтоб у нее была формальная возможность обучаться у меня.
Громкий звон упавших столовых приборов и последовавшая за ним гробовая тишина стали ответом Ханну.
Глава 4
Шив Палпатин (13:5:24)
Привычная картина за панорамными окнами сегодня раздражала Верховного канцлера неимоверно, но не тот ситх, кто поддается своим эмоциям, а тот, кто их контролирует. Поэтому внешне состояние Палпатина можно было бы охарактеризовать, как встревоженность. И это не удивило бы посторонних наблюдателей — настали очень смутные времена. Спустя тысячу лет мира началась глобальная война, как тут не тревожиться? Однако истинные мысли канцлера крутились несколько в другой плоскости.
— Кто-то ведет свою игру, — покачиваясь с носка на пятку, вслух проговорил он.
Сейчас можно было немного опустить маску — посторонних в его кабинете нет, а вся разведка Республика и так работает на него. Кое-чего он не мог сказать и здесь, но внутренняя политика в этот перечень не входила.
— Создание Комитета обороны… Слишком подозрительно.
Этот Комитет следовало создать, и он был бы создан. Но в свое время и по идее канцлера, абсолютно понятный ему и подконтрольный. Джедаи еще месяц-полтора не должны были официально входить в армию. Предполагалось, что они еще какое-то время побудут в роли самопровозглашенных генералов, как это бывало и раньше. После чего, постепенно вольются в уже сформированную структуру управления армией и флотом. Но теперь что? Совет джедаев в качестве генерального штаба? С одной стороны — это удобно. Джедаи раньше срока стали юридически подконтрольны канцлеру. И в будущем, больше ответственности ляжет на эту погань. С другой, многие министерства и ведомства сейчас подчиняются не непосредственно канцлеру, а Единому командованию и Комитету обороны. То есть, между Палпатином и той же разведкой сейчас уже две прослойки. Нет, Верховного канцлера утвердили в роли Верховного главнокомандующего раньше планируемого срока, но опять же, спектр его полномочий не совсем тот, на который рассчитывал Шив. Это было странно.
Похоже, некто неизвестный хочет отстранить канцлера от непосредственного руководства армией. И действует при этом тонко, гораздо более разумно, чем могли бы многие из сенаторов.
Палпатин давно начал замечать, что некоторые события происходят, словно сами собой, но существенно влияют на его планы. Некоторые сенаторы иногда выпрыгивают, словно ранкор из табакерки, с новыми идеями. Теми, которые хотел реализовать сам канцлер, но немного в другом виде. И в таком случае, изменить первое мнение большинства в Сенате, убедить их принять необходимые Шиву поправки, становилось очень сложно и иногда подозрительно. Психология большей части разумных элементарна — они всегда идут по простому пути. И простым путем, как правило, кажется первый предложенный. Зачем его менять, если он уже вполне устраивает всех?
И вот это раздражало неимоверно. Кто-то неизвестный Палпатину умело манипулировал сенаторами. Он никогда не поверил бы, что у Орн Фри Таа совершенно случайно завалялся готовый проект создания Комитета обороны. Да у тви'лека его и не было! Шив тщательно проверил это и выяснил… Да ничего не выяснил! Проект словно появился сам по себе! Таа в разговоре со своими советниками недавно просто вспомнил о каких-то архивах и решил их перечитать. Где и нашелся почти готовый законопроект. Слишком вовремя для совпадения! Слишком невероятна вся история!
Шипение приводов входных дверей оторвало канцлера от размышлений. Работа двигателей была нарочно поправлена для усиления издаваемого ими звука — Палпатин очень не любил неожиданностей. Хотя сейчас он как раз кое-кого ожидал.
— Есть новости, Слай?
Именно ее он и ждал — бледную, белоглазую умбаранку с весьма интересными способностями.
Безэмоциональная маска на лице женщины Палпатину не понравилась. Похоже, результатов добиться ей все же не удалось.
Словно призрак, Слай Мур поплыла над полом. Ее широкая, весьма своеобразная мантия едва колыхалась при движении. За несколько секунд она добралась до канцлера и легким движением провела по его лицу. Пожалуй, только ей было позволено такое фамильярство. Обучаемой в тайне ото всех темному искусству и безмерно опасающейся его женщине.