– Разумеется, Ваше Величество, – склонил голову в капитуляции герцог Вельф.
Альберт победил, но никакого внутреннего ликования от этого факта не почувствовал. Ему не понравилось спорить со своим регентом. Тогда молодой монарх еще не знал, что два его решения, принятых в тот день, повлияют на всю Империю Запада и Востока в целом. Как в плохом, так и в хорошем смысле.
Глава 14. Кланы Востока
С магистром Бейраксом Альберт столкнулся по пути в Синюю комнату. Сегодняшний день принес очень интересные результаты, и ему не терпелось обсудить их со своим регентом. Однако для этого требовалось пройти мимо упорного мага, который пребывал в лихорадочном возбуждении от своей собственной идеи.
– Вы понимаете, Ваше Величество?! Ведь Столетняя война наконец закончилась, кому теперь нужен этот глупый Императорский турнир? Давайте лучше устроим выставку, посвященную магической науке! Я поговорил с директорами Академий Магии, они готовы выделить нам людей. Устроим показ волшебных умений: ботилианцы привезут своих бардов, танцоров и предметы искусства, ранционцы - артефакты, а геральдхофцы, так и быть, устроят показательный магический поединок. Фейерверк! Нам обязательно нужен фейерверк! Обычные люди любят подобные зрелища. Мы не только сможем показать магов с новой стороны, не как воинов, но и пополним казну. Пусть на некоторые представления вход будет бесплатным, а за другие мы назначим небольшую цену. Еще нужны лотки с едой и напитками. Если предоставим их раньше остальных, то заработаем больше денег...
– Ваша идея очень интересная, магистр, – дипломатично прервал разошедшегося советника император. – Представьте мне ее в ближайшее время в письменном виде, я рассмотрю.
– А, хорошо, – тут же поник магистр Бейракс.
Альберт посмотрел на его сгорбившуюся фигуру и покачал головой. Поговаривали, что, так как первый советник является выходцем из крестьянского сословия, он не ладит с письменностью
"Стоит послать к нему кого-нибудь из писцов, – подумал император, открывая дверь в Синюю комнату. – В конце концов идея и впрямь любопытная".
Его Светлость вновь рассматривал шахматы. На этот раз новые фигуры очень удивили Альберта. Это были небольшие плоские шашки с острым концом и написанными на них карайскими иероглифами.
– Это сёги, Ваше Величество, – пояснил регент. – Один из яматайских послов подарил мне их сегодня утром.
– Яматайских? Неужели Фудзивара-но Мицухидэ?
Северин Вельф кивнул.
– Он и вам сделал необычный подарок, Ваше Величество?
– Да, щенка какой-то странной яматайской породы. Я назвал его Ичиро. У него грива завивается колечками, а поведением он схож с котом. Ичиро совсем глупый! Так и норовит выйти вслед за мной из комнаты.
– Вижу, Мицухидэ-доно и вам сумел угодить. Однако! Какой интересный человек! Позволите взглянуть?
– А?
– Позволите ли взглянуть на подаренного щенка, Ваше Величество? – терпеливо повторил регент.
– Да, конечно. Разумеется, – удивленно отозвался Альберт.
Герцог махнул рукой своему камердинеру, и тот немедленно отправился выполнять приказ.
Молодой император сел в уже привычное кресло и задумался о том, что же такое могло заинтересовать Северина Вельфа в обыкновенном щенке. И сколько бы он не думал, каждый раз выходило, что дело вовсе не в собаке. А в человеке. Фудзивара-но Мицухидэ. Что из себя представляет этот восточник?
Альберт видел его лишь раз – во время церемонии принятия послов, и юноша не смог рассмотреть настоящий характер яматайского аристократа. Однако внешне Фудзивара-но Мицухидэ был безупречно вежлив, почтителен к императору вражеской державы и весьма улыбчив. В отличие от остальных послов, которым не удалось удержать самообладание, когда сэр Эван Бальдур с присущей грубостью напомнил им о разгромном поражении Востока в битве при Рокухаре, глава рода Фудзивара был абсолютно невозмутим. Восточники не посмели вступить в спор с родственником императора в присутствии самого монарха, однако их лица исказились от ненависти. И лишь Мицухидэ-доно и его свита оставались спокойными на протяжении всей аудиенции.