Я – император, пускай пока это лишь только титул. Но даже сам по себе мой титул – мощная преграда для недоброжелателей. А в будущем я стану сильнее и смогу защитить вас от других людей: будь то дворяне, чиновники... или твоя собственная семья. Вероятно, твоя служанка увидела это и потому обратилась ко мне.
Разумеется, моя защита не бесплатная. Я хочу, чтобы ты служил мне. Возможно, тебе придется это не по душе: я не обещаю, что не буду приказывать тебе испачкать руки в крови моих врагов. Но клянусь трижды подумать, как избежать этого, прежде чем отдам приказ.
Фудзивара-но Ацумори, служи мне!
Альберт закончил речь, к которой готовился весь вечер накануне поездки, и смутился от того, как пафосно она прозвучала. Он взглянул на лицо собеседника в попытке уловить его реакцию. Однако то ли Ацумори был слишком хорошо обучен контролировать свои эмоции, то ли от рождения мускулы на его лице поразил паралич, но по его виду невозможно было понять, о чем он думает.
Пара минут прошли в напряженном молчании.
– Его Величество хочет быть единственным, кто использует меня? – наконец произнес мальчик.
Император почувствовал, как его сердце едва не остановилось от такой прямоты.
– Твои слова ранят мои чувства. Но я не могу сказать, что ты не прав, – с кислой улыбкой ответил император.
– Я не хочу, чтобы кто-либо в этом мире использовал Юко.
– Никто не посмеет.
– И я не вернусь в клан Фудзивара.
– Разумеется.
– Это все.
– Конеч... Все? Ты не только вежлив, но еще и скромен? Существует ли добродетель, которой ты не обладаешь? – полушутя изумился Альберт.
– Возможно, любовь к людям? – после некоторой заминки ответил собеседник.
– И чувство юмора, как я погляжу. Хорошо... Но ты уверен, что больше ничего не хочешь? Предполагаю, ты единственный в своем роде и твоя служба мне бесценна. Сейчас у тебя есть шанс попросить у императора двух империй все, что угодно.
Потомок клана Фудзивара покачал головой.
– Этот подданный слишком жаден. Только боги могут исполнить мое желание.
“Нет. Скорее всего даже они не могут”, – с легкой горечью подумал Альберт, глядя на Яматайского Дьявола.
– Что ж, тогда... Я, Альберт Роялвинг, первый император Востока и Запада, клянусь: до тех пор, пока Ацумори из клана Фудзивара остается верен мне, я буду беречь и защищать его жизнь и жизнь его служанки, эта Юко. Я обязуюсь не давать ему заданий, которые могут повредить его разуму и сердцу. Я обещаю следить, чтобы у них всегда была крыша над головой, еда для их желудка и время для сна. Я гарантирую, что пока ты на моей стороне, в этом мире не будет другого человека, который сможет повлиять на твою судьбу. Я клянусь, и пусть всеобъемлющие небеса будут мне свидетелями. Фудзивара-но Ацумори, согласен ли ты вручить мне свою жизнь?
Слова были произнесены по старой истангийской традиции принятия покровительства. Они не имели какого-либо магического эффекта, но запоминались на всю жизнь. Альберт второй раз произносил подобную клятву, в этот раз слова были тщательно продуманы: он собирался следовать им всю свою жизнь.
Ацумори замешкался, будто что-то его удивило. Император вдруг сообразил, что восточник мог и не знать об этой давней традиции. Однако спустя мгновение мальчишка опустился на одно колено и положил правую руку на сердце.
– Здесь и сейчас Фудзивара-но Ацумори клянется своему господину служить верно, быть бесстрашным в бою и честным в миру. Я обязуюсь защищать Альберта Ричарда Роялвинга. Я обещаю слушать каждое его слово, исполнять каждый приказ. Я гарантирую, что любой, кто причинит вам вред, умрет от моей руки. Я клянусь, и пусть ками небес и земли будут мне свидетелями, – на яматайский манер закончил мальчик.
Альберт положил на его макушку ладонь и слегка удивился тому, насколько жесткими были волосы нового вассала. Отсчитав десять секунд, император убрал руку.
– Хорошо. Теперь пора спуститься вниз, – произнес император и первым покинул комнату.
Служанки у двери уже не было. Она обнаружилась в гостиной, где помогала Адальберту готовить обед для собравшихся в доме аристократов.