Его Светлость и Мицухидэ-доно сидели в креслах напротив друг друга и с вежливыми улыбками перекидывались колкими шутками о на первый взгляд незначительных вещах. С каждой минутой атмосфера становилась все более напряженной. И к моменту появления императора и Яматайского Дьявола у сидящего с тоскливым лицом маршала Мейера возникло полное ощущение того, что сегодня же вечером эти двое закажут наемным убийцам голову своего оппонента. К счастью, сэр Кристоф был умным человеком: он молча пил свой чай, надеясь, что на него никто не обратит внимания.
– ...Традиции образования существуют на Востоке уже не одно тысячелетие, Ваша Светлость. Я не думаю, что столь резкая смена курса благоприятно скажется на качестве обучения моих соотечественников.
– Из-за подобных традиций талантливые люди из низов не могут получить образование. Вам не кажется, что таким образом Империя теряет часть своих ресурсов? – в тон восточнику мягко произнес герцог Вельф.
– Даже если скалы преграждают дорогу, вода всегда найдет путь. Талантливые люди без упорства все равно, что учитель без знаний. Если они не могут найти возможность, то так ли уж они талантливы? Стоит ли тратить на них время? – заметил Мицухидэ-доно.
– Для того чтобы найти ту самую дорогу, о которой вы говорите, иногда и упорства может оказаться недостаточно. Зато хороший учитель, пришедший в правильное время, без усилий раскроет потенциал ученика, – возразил собеседник. – А что думаете вы, Ваше Величество?
Император посмотрел на вежливые оскалы своих подданных и ответил:
– Я думаю, что мне нужен хороший учитель с Востока: с отличными знаниями трех основных языков, исторической, политической и культурной ситуации Империи. Но желательно, чтобы он не был связан со двором династии Сяо или ставкой сегуна.
– Боюсь, найти такого человека будет...
– Он существует, Ваше Величество. Я знаком с ним, – перебил герцога глава клана Фудзивара.
– Так представьте ж его нам, – раздраженно фыркнул на это заявление Северин Вельф.
– Когда на дорогах станет немного безопаснее, я попрошу наставника посетить Скайдон, – вежливо ответил на выпад Мицухидэ-доно.
– Буду ждать, – поставил точку в разговоре Альберт.
“1:0 в пользу лорда Фудзивары в игре “Разозли оппонента”. Спокойствие, спокойствие, Северин-доно. Ваша вспыльчивость здесь не поможет”, – думал император, пытаясь сделать лицо бесстрастным.
Еще в тот момент, когда ему только пришла идея об объединении двух империй, Альберт понял, что этот план принесет ему огромные проблемы: сложно добиться взаимопонимания между заклятыми врагами. Вражда Востока и Запада была слишком долгой и кровопролитной. Многие потеряли своих родственников, друзей, любимых в Столетней войне. Поэтому для императора возникновение множества ссор между его подданными было ожидаемым событием. Но он никогда бы не подумал, что первым, кто вступит в словесную перепалку, станет благоразумный и хладнокровный на вид герцог Вельф. Чего еще он не знает о своем окружении?
Альберт посмотрел на присутствующих и наткнулся на абсолютно безумное выражение лица Адриана Гловера. Сжимая рукоять своей катаны, представитель династии лучших мечников Запада впился взглядом в фигуру десятилетнего мальчишки, спускавшегося по лестнице вслед за Его Величеством.
Юный император внезапно вспомнил о том, что именно Яматайский Дьявол уничтожил всех родственников его телохранителя в битве при Рокухаре. Альберт почти проклял свою глупость, а потом понял, что истинный конец войны был засекречен главнокомандующим Нергером и до Адриана могли дойти лишь смутные слухи о произошедшем побоище, тем более что Ацу-кун совсем не выглядел человеком, которого можно было бы назвать “Дьяволом”. Тогда почему?
– Все Гловеры – чертовы фанатики кровавых сражений, – разрешил сомнения императора Его Светлость. – Сэр Адриан, твое чутье не ошиблось: Ацумори-кун сильный. Настолько сильный, что ты не можешь позволить себе сразиться с ним.
– Какая поразительная тяга к самоубийству, – восхитился Мицухидэ-доно.
– Но он ведь прямо передо мной... – жалобно возразил Гловер.
– Он под моим покровительством, – поняв в чем дело, вступил в разговор Альберт. – Пока вы оба служите мне, ты не можешь сразиться с ним.