Безусловно, не все, имеющие диагноз эпилепсии, населены некой сущностью, но все, кем занимался Шля-динекий, в ком обнаруживал такую сущность и изгонял ее, имели такой официальный диагноз. Я приводил примеры необъяснимой осведомленности одержимых. Так вот-такую столь же необъяснимую осведомленность
проявляют, по наблюдению врачей, и некоторые больные эпилепсией во время приступа. Около 6% подобных больных в этом состоянии обнаруживают "феномен предвосхищения". Исследователи Н.Р.Брагина и Т.А.Добровольская приводят пример: во время приступа больная говорит: "Я знаю, что сейчас произойдет, кто войдет, кто позвонит по телефону". И действительно, в комнату входит человек, которого она заранее мысленно видела входящим. Когда звонит телефон, в нем звучит голос человека, который она как бы слышала перед этим.
- Такая сущность, - продолжает Шлядинекий, - когда она говорит со мной через одержимую, о ней самой, о своей жертве, она говорит о ней в третьем лице, не ассоциируя, не связывая себя с нею: "она", "ей", "у нее" и т.д. Моя задача, моя цель, вступая в контакт, в разговор с сущностью, узнать, как зовут ее, ее имя. Пока я не знаю имени, я не могу подчинить ее себе, заставить выйти. Весь смысл заклятий, которые читаю я на этом этапе, смысл того, что я кричу, ору, заключается в том, что я пытаюсь заставить ее сказать главное для меня-ее имя. Но даже когда она называет имя, как правило, это бывает ложью. Я обязательно начинаю проверять. Когда я вижу, что имя срабатывает, значит, я добился этого и могу идти дальше. Имена могут быть самые обычные. Одно было даже Сережа. Но чаще что-то вроде прозвищ. Один назвал себя "Анухидий Думка". Я стал читать другое заклинание уже с этим именем - не срабатывает. Оказалось, ложное. Потом я расшифровал его, оказалось, это анаграмма матерного выражения. Ведь додуматься надо! Как только я узнаю имя, это позволяет мне овладеть ее волей. Таким образом, первая часть того, что я делаю, это-вызвать припадок, вторая-узнать имя, и только третья - собственно само изгнание этой сущности. Все это продолжается много часов подряд. Но от меня процесс этот требует такой отдачи, что я не могу выдержать, обычно, более шести часов. Выкладываюсь весь*. Это продолжается, пока либо я почувствую, что устал и больше не могу, либо сущность эта начинает выходить из тела. Я это чувствую руками, что она покидает тело и идет на меня. В этот самый момент и происходит изгнание. Это самый ответственный момент. Сущ
* Очевидно, именно такое, столь большое психическое напряжение. необходимое для изгнания, подсказало среднеазиатским шаманам практику, когда шаман прибегает к помощи присутствующих. Собравшиеся родственники и близкие одержимого активно участвуют в изгнании, повторяя хором каждое, слово, произносимое шаманом, каждый его жест и движение.
ность эта, когда она выползла, объемно представляет собой некое подобие шара. Ощущение той же вязкой упругости, что тогда, когда она находилась в человеке. В этот момент я должен очень сильно сосредоточиться, думать только о том, чтобы мне ее не упустить. Если я сильно сосредоточусь на этом, если меня ничто не отвлекает, то сущность эта, находясь в моих руках, действительно не может никуда деться. Правда, было у меня два случая, когда я все же ее упустил. Оба раза эта сущность меня прямо по-хамски отбрасывала. Я отлетал в сторону чисто на физическом уровне. В одном случае я почувствовал- в руках вдруг пустота. Я не мог бы даже сказать, в какую сторону она ушла. И после этого мягкий, даже не удар, а скорее толчок с очень сильным ускорением в грудь. Это было совершенно неожиданно, я отлетел в сторону, ударился головой о стену и получил сотрясение мозга. В другом - меня развернуло в воздухе, и я ребром ударятся о спинку кровати. Сломать ребро не сломал, но ушиб был сильный. А она ушла. Как понял я потом из разговоров с другими сущностями, и той и другой уйти удалось потому, что они были более высокого ранга, чем остальные. Очевидно, как у людей, там существуют свои деления по магической силе. Очевидно, обладай я сам большей силой или используй более сильные приемы, они бы не ушли.
Не упустить сущность, которая только что изгнана, важно не только ради безопасности экзорсиста. Удержать ее нужно и ради того, чтобы какое-то время спустя она не вернулась обратно в свою жертву. Обратимся еще раз к тому, что говорит об этом Новый Завет: "Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит. Тогда говорит: "Возвращусь я в дом мой, откуда я вышел". И, пришедши, находит его незанятым, выметенным и убранным. Тогда идет и берет с собой семь других духов, злейших себя, и, вошедши, живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого".
Чтобы этого не произошло, стараются переместить такую сущность либо в другое живое существо, либо в предмет. Шладинекий решил использовать для этой цели камни, минералы. Годились, однако, только те, что имели определенную ауру. Сначала он полагают, что камни, пригодные для этого, должны быть если не драгоценные, то хотя бы полудрагоценные или декоративные. Чтобы проверить эту догадку, он ходил по коллекционерам, встречался с людьми, которые интересуются и собирают такие камни. Поскольку истинный его интерес ничего,
кроме недоумения, вызвать не мог, всякий раз приходилось придумывать какой-то благовидный предлог. Все это было тем более трудно, что коллекционеры-а драгоценных камней тем более-люди весьма настороженные и избегающие контактов с теми, кто не из их клана. Но усилия найти камень, который годился бы для этой цели, долго оставались тщетны. Ни один из камней, которые он имел возможность видеть, не имел ауры, близкой к той, которой обладает такая сущность. Очевидно, Шлядинекий думал об этом постоянно, постоянно был настроен как бы на эту волну. Однажды на улице он увидел на асфальте обыкновенный камень, булыжник. Протянул к нему руку - это оказалось именно то, что он так долго искал!