Так что, не гулять мне теперь с Ларисой и другими подругами! Ещё неизвестно, как она посмотрит на меня после возвращения из гастролей? Точно европейской звездой стала! По слухам, Эстрадный оркестр теперь мотался по социалистическом странам Европы, точнее, по их столицам. Ну, да, дань уважения. Как бы союзники. Хотя, нахлебники! От них польза, как от козла молоко!
Так что, в среду после полудня я тихо отпросился с работы и отправился в Союз композиторов Ленинграда, расположенный в сорок пятом доме, в старинном дворянском особняке на Большой Морской улице. Но на этот раз, похоже, явно попал неудачно. Вроде, шло какое-то заседание песенной секции, и даже во главе с самим Игорем Аркадьевичем Цветковым, автором прелестной «Золушки» и как бы моих «Навсегда». Как я слышал, он сейчас преподовал в Институте культуры имени Надежды Константиновны Крупской. Да, уважаю! Но лучше с ним не встречаться. Я же не член! К сожалению, мне так и не удалось откреститься от разбора моего «творчества» на песенной секции. Секретарша Ангелина сделала страшно строгое лицо и туда и направила. Можно сказать, в чистилище!
— Так, молодой человек, а Вы кто будете?
— Вячеслав Репнин я, Игорь Аркадьевич. — И я положил на стол перед маститым композитором, хотя, просто крупным мужчиной лет под сорок, большую стопку нотных листов. Хоть пока и представил лишь шесть десятков произведений, она выглядела внушительно. Всё было красиво оформлено и написано старательными школьным почерком. — Прошу извинить, никак не удалось явиться ранее. То на работе авралы, то командировка. Вот и накопилось.
Игорь Аркадьевич насмешливо посмотрел на меня, ненадолго задумался, а потом, похоже, что-то решил насчёт меня:
— Что же, наслышан, наслышан, но в первый раз вижу. Хотя, Эдуард Антонович очень хорошого мнения о Вас, Вячеслав. Что же, и мне придётся составить о Вас свое мнение.
— Извините, Игорь Аркадьевич, я, если честно, плохо знаю Ваше творчество, особенно крупные формы, но от Вашей «Золушки» в полном восторге. Она как пример мне. Честно скажу, именно потому и согласился работать с Сенчиной. Очень трогательно спела! Хотя, она и так талантливая певица и артистка.
Ну, тут я немного лукавил. Да, песня мне сильно нравилась. Но Николай являлся и страстным поклонником самой Сенчиной! И его чувства передались и мне. Но теперь, хоть и видел её вживую, она для меня идеалом уже не являлась. Моя Инга была и красивей, и пела она не хуже. Просто, похоже, когда-то её судьба получилась иной… Хотя, и у Вячеслава, то есть, и меня тоже…
— Ну, раз так, Вячеслав, покажите, как Вы её знаете!
Что же, я спокойно встал за синтезатор и вполне на хорошем уровне сыграл «Золушку». Петь, конечно, не стал. Хотя, мог слегка и имитировать Сенчину. Ну а далее маэстро устроил мне фирменный экзамен. Мне пришлось сыграть как бы свои произведения на самых разных инструментах. «К Инге» и «A Comme Amour» или уже «Приди любовь» я исполнил на пианино. «Полёт на Меркурий» и «Kiss the rain» мне пришлось показать под гитару. Вот «Улыбнись» и «Мою гитару» я всё-таки спел. Хотя, ещё и «Прорвёмся, опера». И под конец пришлось встать за синтезатор и исполнить «Ballad For Space Lovers» и спеть, так и на французском языке, «A Toi». Хотя, ещё и «Если б не было тебя» и «Эммануэль». Это уже композиторы сами попросили. Чтобы насладиться, ага, уже моим «творчеством». Заодно, как бы между делом и ненароком, маэстро всё норовил задать мне вопросы по теории музыки. В общем, он мучил меня почти полтора часа. Хорошо, что весь последний год я только и делал, что часто изучал как раз музыкальную литературу. Вроде, ничего, справился, на всё дал достойные ответы. Зато заслужил и одобрительный взгляд маэстро, и его положительное решение:
— Вот, видите, товарищи, Эдуард Антонович был прав. Товарищ Репнин, хоть и не профессиональный композитор, но имеет широкий кругозор и достаточный уровень владения разными музыкальными инструментами. Так что, лично я считаю, что все его произведения следует принять. Тем более, многие из них уже и так исполняются, и даже имеют большой успех.
Похоже, прошёл я чистилище? Всё утвердили. Хотя, под конец маэстро и мои пожелания спросил. Я тут же попросил у маститых композиторов помощи и шефства над детским ВИА «Ласковый май», конечно, под руководством строго Савелия Петрова. Всё-таки он всё организовал, вот пусть и работает. Опасаясь придирок, я представил комиссии только «Детство» и «Белые розы». Тут пришлось выложить и остальные пять песен. А «Лето» пришлось и спеть.