Бойцы справились с задачей по размещению в казарме под руководством Медведя, Батара и Бата. У них было достаточно армейского опыта, чтобы проверить опрятность и ровность всех койко-мест и порядка в тумбочках.
А затем мы строем отправились в столовую, организованную в ресторане для британских господ. Это было мероприятием для поднятия боевого духа.
Хотя на месте стало понятно, что довольно презентабельное место превратили в…
В столовую.
Со стен посрывали гобелены, сверху торчали клочки ткани. Сами стены не трогали, и золочёные узоры ещё блестели в свете шикарной огромной люстры, висевшей над общим залом. Столы расставили в длинные ряды, накрыли их комплексными обедами из супа, риса с мясом, салата типа «витаминный», компотом и сдобных булочек. А красивые стулья теперь занимали бойцы русской императорской армии. Голодные бойцы, надо отметить. Звон столовых приборов только так и стоял в воздухе.
Конечно, здесь собралась не вся армия. Конкретно это место было отведено под район, где мы разместились. Но всё же людей оказалось достаточно, и я уже заволновался, не придётся ли отвоёвывать собственные места, но стол в дальнем углу помещения оказался свободным ровно на тридцать одно место.
— Наконец-то пожрём! — хором прорычали Медведь, Батар и Бат.
И направились за стол.
Остальные бойцы по моему сигналу расселись по обе стороны стола. Я ещё не успел их всех запомнить, только рядового Боткина, который подхватил турель во время битвы. У него, похоже, был друг, с которым они сейчас о чём-то смеялись. Кажется, рядовой Воробьёв.
Однако, когда я направился к торцу стола, заметил, что стула там нет. Да и порция не стоит. Это что получается, нам не доложили?
— Эй, сержант! — окликнул я мимо пробегающего поварёнка. — Здесь места не хватает! Офицера без прокорма решили оставить, что ли?
Поварёнок нахмурился и глянул на меня, будто гадая, шучу я или нет.
— Так это… старших офицеров отдельно кормят, Ваш-Блогородь. От, наверху, — он указал на лестницу, ведущую на второй этаж.
Хм… нет.
— Поставь солдатский набор и стул. Я буду обедать здесь.
— Е… Есть! — после недолгой заминки принял сержант и побежал исполнять приказ.
— Может, всё-таки со своими пожрёшь, Бригадир? — осклабился Медведь, зачерпнув ложкой суп. — Там наверняка кормят куда лучше!
— Мне и здесь хорошо.
Сержант не сплоховал, и уже скоро я сел на торце стола. Справа оказался Медведь с близнецами, слева Хидзаши с Изао и Сакоку.
Самураев зачисляли минимум в младшие офицеры. Изао и Хидзаши, как главы домов, должны были получить капитанские погоны, но отказались, чтобы попасть в мою роту. Медведь с близнецами стали старшими сержантами, и вот это им подходило как нельзя лучше.
Если им дать офицерские звания, я даже не знаю, чего ожидать. Либо мы на следующий день завоюем весь мир, либо развалят нашу армию за пару часов.
Суп был простой, но сытный. С курицей, картошкой и мелкой вермишелью. Классика.
Я с удовольствием приступил к еде, прежде подав команду подчинённым. И даже успел приступить ко второму, когда вдруг поднялся шум и грохот разбитой посуды.
— Слышь, ты чё⁈ А ну иди сюда, падла!
Невольно обратил внимание на какого-то то ли пьяного, то ли чем-то обиженного офицера, лейтенанта, который схватил за грудки беднягу-японца из местных, который как раз принес еду для его подразделения.
— Засранец, ты испоганил мой китель! Ты хоть понимаешь, что натворил, а⁈ — прорычал офицер с дикой злобой во взгляде.
Медведь тяжело вздохнул, взглянув на меня. А вот я заметил, как японцы из нашей армии, да и прочие служивые косились в его сторону. Особенно, конечно, японцы.
Что ж, рис был вкусным. Жаль, не успел доесть. Но кому-то за это придётся поплатиться.
Я встал и направился к источнику шума. Заметил, как несколько японских лейтенантов остановились от того, чтобы рвануть с мест, когда увидели меня. Кажется, там была пара знакомых лиц, они же подали сигнал остальным.
Я остановился за спиной у… Капитана? Тоже решил отобедать с солдатами, что ли?
В общем, похлопал по плечу максимально вежливо попросил:
— Отпустите парня и… захлопните пасть, господин капитан. Вы поганите честь мундира.
Капитан замолчал. Причём, судя по всему, скорчил такое устрашающее лицо, что японец аж пискнул от страха. Но затем с облегчением выдохнул, когда его отшвырнули назад, в край стола. Посуда громыхнула, а капитан медленно, сжимая пальцы в кулак, повернулся ко мне.