Ну а мы отправились прямиком в охотхозяйство. Голос человека, который ответил мне по телефону, действительно показался смутно знакомым и почему-то нервным. Это немного меня напрягало, однако по прибытии на место я понял, в чём было дело.
Когда мы остановились возле двухэтажного здания из сруба с забитым внедорожниками охотников двором, нас встретил пузатый человек с лысой головой и ожогом на правой стороне лица. Я не сразу его узнал, но спустя пару секунд машинально обнажил меч.
— Эй, стой, стой, стой! Ну! Я исправился, слышь, исправился! — мужик примирительно поднял руки и попятился, упёршись спиной во входную дверь.
Ни меня, ни Аи его слова не убедили, поэтому мы вдвоём шагали вперёд с обнажёнными клинками, даже когда из «Тура» выскочил обеспокоенный Михай.
— Бобр, курва! — прорычал я. — Ты какого ляда здесь делаешь⁈ Нет, подожди, ты как вообще жив остался, скотина?
Да, я его узнал. Это был один из браконьеров, вроде как ближайший соратник Медведя, который в итоге его предал. Он же меня впервые отвёз в берлогу вместе с Черепом, тогда ещё рядовым ватажником, и Малым, которого мне в конце концов пришлось заколоть собственными руками. Ту смерть я почему-то до сих пор вспоминал и каждый раз чувствовал укол совести.
— Ну, это тут в двух словах не расскажешь, — нервно хмыкнул Бобр. — Может, — он кивнул в сторону двери, — может, зайдёте? У меня чай готов как раз… И бублики есть…
━─━────༺༻────━─━
Внутри было сыровато и прохладно. Просторное помещение на первом этаже было разделено стеной. За дверью находилась, как я понял, жилая часть, а то место, куда нас пригласил Бобр, было чем-то вроде приёмной. Правда, не очень презентабельной: всё было заставлено оружейными ящиками, на полу валялись шкуры животных, было немного грязновато. На столах стояли пустые банки из-под пива. Видно, что здесь обитали одни мужики, причём не привыкшие к домашнему уюту.
— В общем, мне чудом удалось пережить тот взрыв, — рассказывал Бобр. — Я тогда повздорил с Черепом и убрался в землянку.
— Вы же вроде бы как временную базу использовали тот полуостров? — спросил я. — И успели землянок понаделать?
Если это так, то Бобр мог быть не единственным выжившим. А другие не факт, что собираются исправляться.
— Ну да, — кивнул Бобр, — это у меня привычка такая сразу окапываться. Ну и у меня, и у Медведя была такая привычка. Я один так и поступил, остальные не стали. До этого мы всегда окапывались, даже если на один день останавливались в каком-нибудь временном лагере. Я пытался втемяшить это Черепу, но тот, дурень, меня не слушал. Ну и получилось так, что я вырыл себе яму, которая меня же и спасла. Правда, вот… — он почесал шрам на лице, — немного всё же задело. Я отрубился тогда от взрыва, поле так шандарахнуло, что землянку засыпало. Наверное, меня это и спасло.
Я понимающе кивнул. В принципе, похоже на правду. Бобр выглядел как человек, способный выдержать достаточно сильное поле. Не такое сильное, как я, конечно, но под завалом он мог продержаться.
— Кое-как выбрался. Точнее, меня выкопали, — продолжал он. — Жандармы… в смысле полицейские. А потом закинули в больничку. Несколько месяцев я в себя приходил. Через полгода только оправился.
Бобр слегка поёжился от воспоминаний. А я прикидывал, почему же никто не сообщил, что мы расправились не со всеми. Боялись, что решу доделать дело?
— Потом меня ещё помотали в полиции на предмет дел, которые можно на меня навесить. Но работали мы грамотно с Медведем, а Череп особо не успел напортачить. Так что ничего конкретного нарыть на меня не смогли. К тому же я отбрехался. Сказал, что прятался от браконьеров в медвежьей берлоге.
Бор довольно хмыкнул, радуясь своей находчивости, но мой сердитый взгляд заставил его осечься и продолжить рассказ.
— Потом шлялся по городу. Меня мало кто узнавал, да я и так там нечасто бывал. Но затем я наткнулся на Бориса Борисовича. Он сразу меня узнал, а я и не стал открещиваться. Думал, опять сдаст полиции, начнутся разбирательства. Но Борис Борисович поступил по-другому. Он предложил мне работу. Так что какое-то время я поработал у него на пилораме. Поднакопил деньжат, прикупил себе ружьишко и иногда выходил на охоту. Вспомнить, так сказать, старые деньки…
Он снова чуть было не усмехнулся, но глянул на меня и не стал.
Дина слушала его, нахмурившись. Она оглядывала помещение со скептицизмом и недовольством Но княжна понимала всю важность этого неряшливого домика.