Выбрать главу

Мерзлов достал ещё одну сигару, а Раскатов отхлебнул чая, чтобы промочить горло, и продолжил:

— Конечно, у меня были большие ставки на Загорских, однако они сами себя закопали. Остаётся только Разин.

— Надеюсь, он знает, на что подписывается, — хмыкнул Мерзлов, выпустив облако ароматного дыма, — и не попросится обратно в инженеры-оперативники.

— Сомневаюсь. Я разговаривал с ним лично и понял, что этот человек не боится проблем. Кажется, он любит говорить: «Проблемы лучше находить и атаковать самому — быстрее с ними разберёшься». Ну или что-то в этом роде.

Вдруг разговор прервал голос из селектора:

— Алексей Викторович, к вам Вячеслав Александрович.

— Да-да, пусть зайдёт.

Тут же дверь в кабинет отворилась, и на пороге показался Слава. Он выглядел напряжённым. Раскатов сразу понял, что новости его племянник принёс не самые хорошие.

— Проходи, — махнул он. — Что случилось? Давай быстро и кратко.

— В Польше произошёл инцидент, — начал говорить Слава прямо на ходу. — Агент британской разведки Пауль Грайнер похитил Оливера Смита. Сейчас они на территории Германского королевства.

— Как это произошло⁈ — вскочил с места Мерзлов. — Кто допустил⁈

Раскатов вёл себя более сдержанно, но только с виду — внутри он бушевал от ярости. Слава не стал присаживаться на пустующее кресло, а встал напротив своих начальников.

— В краткие сроки была организована операция на перехват. Граф Разин настиг беглецов возле границы Княжества Польского, однако… — Слава сделал паузу и поджал губы.

Раскатов сразу понял, что самые плохие новости заключаются в этой части, поэтому приказал:

— Говори!

— Смита отпустил Разин…

И тут же Мерзлов с Раскатовым обменялись ледяными взглядами.

— Что он сделал⁈ — не веря своим ушам, спросил Мерзлов. — Да за это!..

— У него есть план! — воскликнул Слава, торопясь оправдать своего товарища. — И если всё получится, мы получим огромное преимущество.

— Какое ещё нахрен преимущество? — прорычал Мерзлов. — Британцы захватили одного из главных разработчиков Антитворца! У нас было преимущество, а Разин решил его просто так отдать!!!

— Тише, Григорий Святославович, — процедил Раскатов. — Давайте выслушаем Вячеслава до конца. Какой у Разина план?

Слава почувствовал, как колени у него начинают дрожать. Генерал Мерзлов очень редко срывался на крик. Он был из тех людей, которых не так уж легко вывести из себя, но если это получилось, лучше держаться подальше. В последний раз, например, он вскипятил целое озеро.

«Ну, Игорь, — подумал про себя Слава, — ты мой должник!»

— Видите ли, господа, — поборов страх, продолжил он, — дело в том, что у Оливера Смита в Британской Империи осталась семья. По подтверждённым данным, близкие отношения у него имеются только с младшей сестрой Тулией. Судя по всему, британцы пригрозили убить её, если Смит не вернётся на родину. В качестве предупреждения был ликвидирован Финниан Смит — его родной брат…

— Вячеслав, — перебил Мерзлов, — нас не интересуют мотивы Смита и британцев. Сейчас нас интересуют мотивы Разина. Как он допустил, чтобы его протеже покинул Российскую Империю целым и невредимым? Он должен был убить его! Или хочешь сказать, он не знал о всех рисках⁈

— Знал. Но ещё он уверен, что Смит не станет добровольно работать на британцев, поэтому у нас появился агент влияния на той стороне. А вы сами знаете, даже Тайная Канцелярия не может похвастаться большим количеством агентов в Лондоне.

Мерзлов едва не покраснел от ярости, только теперь по другой причине. Контрразведка обеих империй работала на самом высоком уровне, и поэтому британцы не могли подступиться к Москве, а русские не достигли особенных успехов в Лондоне. На периферии, в смежных государствах и в провинциях агентура развернулась куда свободнее, но в столицах, рядом с самыми высокопоставленными чинами, ситуация была обратная.

— Смита не просто так решили вернуть обратно в Британскую Империю, — продолжал Слава. — У них наверняка есть какая-то задача, с которой может справиться только он.

Раскатов и Мерзлов переглянулись. Слава понял, что они уже знают, что это за задача. Кажется, Игорь и здесь оказался прав.