- Не тряситесь, Сидни. Теперь я Вас так буду называть, Вацлав Георгиевич, - пояснил Рюмин, вешая пальто на вешалку. – Все будет хорошо. Канал перехода давно налажен. За последний год мы уже вывезли много людей из страны Советов. В основном ученых, и просто полезных нам людей. Так что все пройдет хорошо.
Рюмин бросил шляпу на верхнюю полку, сел за стол и подвинул занавеску на окне, так чтобы видеть перрон.
- Сейчас бы чайку, да с лимончиком.
Солдат довольно потер руки, но тут же отшатнулся от окна. Его лицо вытянулось, глаза сузились, и он стал похож на ищейку, засевшую в засаде. По перрону шагали двое мужчин в серых костюмах и черных пальто. Их лица хранили печать профессии. Сомнений быть не могло, это сотрудники КГБ.
Они прошли мимо, остановились возле дверей в вагон. Тот что повыше достал сигарету и закурил. Второй, худой, с высушенным лицом алкоголика, о чем-то заговорил с проводницей. Ей понравилось внимание, и вскоре она весело смеялась.
- Шпики на каждом углу. Что за страна? Здесь стало еще хуже, чем при царской охранке. Боролись за страну, в которой человек может чувствовать себя свободно, а сделали стальную клетку, из которой не вырваться.
Рюмин выругался. Вацлав ни слова не понял из его ругательства. Это были слова незнакомого ему языка. Только одно понятно, что с таким тоном и зверским выражением лица не будут рассуждать на ответвленные философские темы.
Рюмин расслабился, прислонился спиной к стенке и закрыл глаза.
Поезд отошел от перрона по расписанию. Двое серых запрыгнули в вагон в последнюю минуту. Похоже, поездка будет не так безопасна, как казалась в начале.
***
Весь путь до таможни Вацлав ожидал появления серых. Взявшая в стальные клещи своих граждан Страна Советов не могла так просто отпустить одного из них. Она должна была побороться за него, бросить все силы на его возвращение, или на крайний случай уничтожения, но ничего не случилось. Серые не появились. А пограничники на таможне были хоть и хмурые, неприветливые, но дело свое знали, к мелочам не придирались. Быстро осмотрели вещи, полный досмотр, а как по-другому. Проверили документы. Молоденький старший сержант долго листал паспорт Северянина, вчитывался в чужие ему буквы, разглядывал фотографию, потом сверял ее с первоисточником, хмурился, ему что-то не нравилось, словно ищейка чуял добычу, но не видел. Наконец, закрыл паспорт, козырнул и вернул его владельцу. Сказал дежурную напутственную фразу и вышел.
- Кажется, все, - произнес Вацлав, откинувшись на стенку купе.
- Все будет, когда вы окажетесь в Париже, Сидни. А пока что это промежуточный успех, и его не грех отметить. До Хельсинки еще несколько часов. Так что предлагаю пойти в вагон-ресторан, и откупорить бутылку шампанского за успех нашего предприятия.
Рюмин хлопнул в ладоши и поднялся с полки. Вацлав не имел ничего против шампанского. К тому же в последнее время нервы шалили. Переход границы по поддельным документам серьезное предприятие. Еще пару недель назад для него, простого советского инженера, немыслимое, лежащее за гранью добра и зла.
В вагоне-ресторане было полно народу. До столицы Финляндии ехать всего ничего, но честные советские граждане, вырвавшиеся за пределы заботливой родины, торопились с пользой провести это время, ни в чем себе не отказывая. Мужчины только строгих костюмах, пиджаки давно уже распахнуты, все сплошь из дипломатических или торговых. Женщины в дорогих платьях сопровождают мужей или едут в составе делегаций. На столах коньяк, вино и шампанское, изредка водка. Тут уж как по кошельку каждому. Закуска – бутерброды с копченой колбасой, рыбой и сыром, тарелочки с селедкой с луком, лимончики дольками на блюдечке, да салат столичный в розетках. Выглядело все аппетитно, да на голодный желудок Северянина очень тревожно.
Рюмин выбрал свободный столик, щелкнул пальцами, подзывая официанта, и удобно расположился возле окна.
- Разумно ли это, когда нас повсюду ищут, сидеть у всех на виду? – переходя на шепот спросил Северянин.