Но инспектор Вагнер проигнорировал его.
- Почему у вас на голове повязка? Вы попали в аварию?
- Можно сказать и так. Лапочка перегорела, и я ударился о дверь. В ресторане очень игривое вино. Попробуйте. Могу порекомендовать марку.
Вацлав понимал, что инспектор ему не верит, но ему было плевать. В конце концов, почему он должен перед ним оправдываться. По какому праву инспектор задает провокационные вопросы? Его в чем-то подозревают?
- Сегодня утром уборщик обнаружил в вашей лаборатории «Зеленый дол» тело Уильяма Форреста. Вы знали его? Он работал на вас.
- Я не припоминаю. Я не знаю всех сотрудников в лицо. Этим заведует Малькольм Хопкинс, заведующий лабораторией. Спросите его.
- Он отказывается отвечать без вашего личного присутствия. Вообще господин Хопкинс весьма скрытный человек, - заметил инспектор Вагнер.
- Скажите, а как умер этот Форрест?
Вацлав задумался – совпадение это или нет, что вечером на него совершают нападение, а утром в лаборатории находят тело одного из сотрудников. Эта мысль не давала ему покоя.
- Его убили. Неизвестный нанес ему четыре колотые раны. Действовали очень умело. Знали куда бить. Вообще первой раны было достаточно. Она достигла сердца. Я предлагаю вам проехать в лабораторию, чтобы на месте обсудить все аспекты данного дела.
Вацлав не стал отказываться. Он в любом случае после всего услышанного поехал бы в «Зеленый дол», чтобы увидеть все своими глазами. Кто мог совершить убийство ночью в лаборатории, куда попасть без пропуска невозможно? На Северянина работала частная охранная компания «Рикошет». Она полностью обеспечивала безопасность объекта. К тому же объект оборудован сигнализацией, которую включали на ночь. Нельзя сбрасывать со счетов Магистрат. Точными данными Вацлав не располагал, но он был убежден, что они присматривают за лабораториями «STARFALL». И что вообще этот Уильям Форрест забыл ночью в лаборатории?
Всю дорогу до «Зеленого Дола» Северянин размышлял об этом. И вырисовывающаяся картина ему не нравилась. Нападение на него и убийство сотрудника на фоне завершающей стадии сверхсекретной космической программы не может быть совпадением. В такие совпадения он не верил. Значит, кто-то начал свою игру против него.
Вацлав Северянин был богатым человеком. На его заводах производились тысячи продуктов с применением лимфоэнергии. Каждый из них оценивался как хороший автомобиль, но стоил своих денег. К тому же контракт с NASA приносил серьезные дивиденды. Может тут сыграла личная зависть или это происки конкурентов?
Переступив порог своего кабинета на четвертом этаже «Зеленого дола», Вацлав так и не пришел ни к какому выводу.
Инспектор Вагнер бесцеремонно прошествовал к красному кожаному креслу и плюхнулся в него, не дождавшись приглашения.
Вацлав сделал вид, что не заметил этого хозяйского поведения. Он нажал кнопку селектора и попросил мисс Лоруы Мэй позвать господина Хопкинса. Голос у его личной секретарши был подавленный, словно она убита горем. Такое чувство, что покойный Уильям Форрест как минимум приходился ей близким родственником, другом или любовником. Впрочем, последние два варианта нельзя было исключать. В личные дела своего персонала Вацлав не лез.
До прихода Малькольма Хопкинса инспектор Вагнер не проронил ни слова. Он с любопытством разглядывал интерьер кабинета Северянина, который бы сделан по личному проекту известного нью-йоркского дизайнера Мины Рэй. Зато стоило Малькольму Хопкинсу переступить порог, как он тут же накинулся на него.
- Уильям Форрест ваш сотрудник?
- Да он трудился с нашей лаборатории, - спокойно ответил Малькольм Хопкинс.
Вацлав работал с ним с самого начала, как только была запущена лаборатория «Зеленый дол», и всегда поражался его невозмутимости. Даже когда казалось, что все катится ко всем чертям, и мир скоро погрузится в пучину хаоса, Малькольм Хопкинс оставался собранным и спокойным. Невысокого роста, кареглазый брюнет с заметной сединой, нос с горбинкой и тонкие сухие губы, словно нарисованные бедным художником, которому не хватило краски, чтобы достойно завершить портрет.
- Почему вы не ответили на этот вопрос сразу, черт побери? – злился инспектор Вагнер.
- Потому что у меня несколько десятков подписок о неразглашении. И скажи я что лишнее, то и вы и я остаток дней проведем в тюрьме. И это в лучшем случае, в худшем нас постигнет участь бедного Уильяма.