И, на секунду, Федя по настоящему испугался: в распахнутом с грохотом окне появился боец с… ракетомётом. Уже фактически наведённым на броневик!
Но испуг был мимолётным. Потом его сменило изумление, а чуть позже — понимание.
Дело в том, что выстрел из ракетомёта не заставил себя ждать. Только закончился яркой вспышкой в оконном проёме, грохотом, и столбом дыма и пыли с искрами, вырывающимися из дыры, бывшей раньше окном.
Со стороны Арсенала раздавались крики боли, удивления, да и просто мат. А тем временем от надстройки на броневике усиливалось этакое стробоскопное голубое сияние.
Марк предупреждал Федю о том, что оно будет, и поможет. Правда, как — не обьяснил, ссылаясь на нехватку времени. Впрочем тут Фёдор положился на друга.
И не зря: через десяток секунд раздался ещё один взрыв, не столь громкий и разрушительный, но по броне ударила крупнокалиберная пуля. Правда, одна — из амбразуры, откуда она вылетела, послышался крик, негромкий взрыв, и шёл дым.
— У этих детишек, мать вашу, «Тенетница», придурки! — раздался громкий, явно напряжённый голос. Стреляйте по антенне, хрени которая светится! Если она выйдет в режим — нам звиздец!!!
И на броневик обрушился град пуль… Правда, самых обычных, в основном пистолетных. А это даже не царапало полимерное покрытие.
При этом, из амбразур, время от времени, раздавались хлопки и крики, а поток пуль уменьшался. И, через несколько минут тот же голос, что орал о Тенетнице, уже с очевидно слышимой истерикой заорал:
— Оружие с электроникой не работает или взрывается, она так действует! Бегом на склад, там есть старое оружие!
А через несколько секунд — взрыв, отчетливый хлопок гранаты. И тишина.
— Атаман, что нам делать? — раздалось ошарашенное через минуту.
— Ждать, — уверенно ответил Фёдор, хотя сам был ошарашен не больше.
А ещё через пару минут тяжёлые ворота со скрипом распахнулись. А на пороге стоял… Марк.
— Выходите, тут практически чисто, — сообщил он. — Пять живых, но или подранки, или просто забились в уголки со страха. Скажу, где они. И Федь, нужны ещё машины и парни.
— Зачем? — щурясь от стробоскопа на крыше, уточнил Фёдор.
— Чтобы забрать трофеи, конечно, — ответил, пожав плечами, Марк.
Глядя на суетящихся и таскающих ящики парней, я мысленно выдохнул. Получилось, хотя самому не слишком верилось: наиболее вероятным выходило, что после взрывов все противники рванут на склад, подорвутся на первой растяжке, а мне придётся срочно драпать и подрывать основные заряды.
Но эти придурки, хотя и знали о «Тенетнице», что мягко говоря не самая распространённая информация, стреляли, несмотря на выведение из строя ощутимого количества стволов.
Ну и получали затворами в физиономии, теряли пальцы… В общем, понятно. На момент, когда наёмник… или гвардеец корпорации наконец повёл остатки бойцов к арсеналу, этих бойцов оставалось десять человек.
После гранаты — шесть с половиной. Ну а оглушённая шестёрка, несмотря на попытки что-то сделать Дарами, стала прекрасной мишенью для штурмовой винтовки.
Но Арсенал, похоже, я всё-таки взорву: взрывчатка нестабильная, токсичная, летучая. Переработать её на ингредиенты можно, но просто опасно. Как и хранить, так что лучше использую, чтобы не рисковать.
И как удачно получилось с муляжом активной антенны «Тенетницы» — новейшей разработки Имперского Арсенала. На каком принципе работает это устройство, естественно, не говорилось. Хотя, кажется, я догадываюсь.
Но действие, выводящее из строя электронику, вызывающее ложные срабатывания и инициирующее системы самоуничтожения оружия при несанкционированном доступе — известно.
И, возможно, получивший сведения о разгроме Ян (а получит он их стопроцентно), просто не решиться связываться с Гаражными, поджав хвост. А там его просто раздавят прочие банды, которым он гадил.
Но это предположение, конечно, не повод расслабляться: банда приберёт трофеи и будет готовиться к нападению.
А у меня на завтра тоже есть планы. И Янчику они точно понравятся, довольно улыбнулся я, заканчивая минировать здание.
Глава 14
Через пару часов после разрушения Арсенала я валялся у себя в квартире и отходил. Можно было, конечно, усыпить себя ментализмом, или потушить беспокойные мысли.
Но подобное я использовал в критических ситуациях: ментализм, помимо массы плюсов, нёс в себе и минус: если приучить тело и сознание к постоянному воздействию, возможны крайне неприятные последствия.
От истерической реакции на внешние раздражители, причём базово истерической, причём на любые. До абсолютного равнодушия и апатии, когда эмоции без ментального «пинка» просто не возникали бы.