— Ей, Рукожоп, посмотри, что там! — рявкнул Горелый,
— А связь?
— Только мобильники, лядь! Ну а кто мобильниками в бою пользуется⁈
— Не знаю…
— Вот и посмотри! Рация в коптере сгорела вместе со всем!
— Ладно…
Так что пока сжавшаяся Лета приходила в себя, Артемий добрался до парапета крыши, заглянул за него.
— Наши! — крикнул он. — Посмотреть не хочешь? — обратился он к Горелому.
— А ваши жопы от местных прикрывать не надо⁈
— Так не было их давно… Впрочем, предложение снимается. А ты, Лета?
— Я?
— Ты, ты. Иди сюда. Когда ещё такое увидишь, — поманил её Артемий.
Лета с опаской подошла. И не могла не согласиться с Артемием: ТАКОГО зрелища она вряд ли когда бы то ни было увидит. Основание клиники было расчерчено трассерами лучами, вспышками взрывов. Лета отчаянно боялась, но разум учёного оценивал обстановку, хотя военным или кем-то подобным она, конечно, не была. И через несколько минут она вздрогнула: ощетинившиеся пушками, ведущие огонь машины нападающих отступали.
— Перегруппировываются, — небрежным тоном, но слегка дрожащим голосом произнёс Артемий, стоявший с ней плечом к плечу и явно почувствовавший как она вздрогнула.
И вправду: на место отступающих машин выехали другие, вступая в бой. Их стрельба была не безответной, но повреждений на атакующих Лета, к своему удивлению, не заметила.
— А… — негромко прошептала она, но решила не договаривать.
Впрочем, Артемий правильно понял её невысказанный вопрос, и с довольно забавным видом, чем-то похожим на институтского профессора, ответил.
— Нападать на клинику возможно только с входа. Если её не уничтожать, конечно, чего никто не хочет. Если атакуют вместе — будут отличной мишенью, да и помешают вести огонь.
— Понятно, спасибо. И всё же — кто вы? — повторила свой вопрос Лета.
Просто на её глазах происходила баталия, достойная кино или голопостановки. И что всё это происходит ради обычного человека — не укладывалось у неё в голове.
— Говорил же, Лета — я обычный человек. правда очень талантливый и хороший, — дополнил Артемий, задумчиво, кажется даже с некоторым сомнением.
Тем временем битва внизу продолжалась, и вдруг появился огромный, явно тяжёлый, отблескивающий металлом грузовик. Он подъехал на десяток метров к зданию, не обращая внимания на обстрел, и вдруг… с грохотом упал на дно!
— Подбили⁈ — испуганно вскрикнула Лета.
— Нет, так и должно быть. Это специальный самодвижущийся бункер — задумка моего нанимателя. Я как-то думал, что глупость… Но глупостью оказались мои мысли, — хмыкнул Артемий.
А в это время огромный параллелепипед из металла претерпевал трансформации: из крыши его выехало несколько башен, открывших огонь по зданию. А борта стали расходится, формируя что-то вроде… стены. С амбразурами, поняла Лета, потому что крошечные фигурки сновали за стеной, а через металл прорывались дымные следы, направленные на клинику.
И вдруг за спиной у них раздалась длинная очередь пулемёта. Резко обернувшись Артемий и Лета увидели Горелого, безостановочно стреляющего в проём, причём судя по нескольким выпавшим телам — стрелял он не просто так. И вдруг из проёма буквально вылетело ещё одно тело, пролетев метра три по воздуху, рухнувшее на крышу. А стрельба пулемёта прекратилась.
И на крышу выбежало не меньше десяти фигур, высоченных, широченных, в тяжёлой броне.
— Свои, — дёрнул запаниковавшую было Лету Артёмий.
Тем временем три фигуры, сотрясая шагами крышу, подошли к ним. И центральная подняла забрало.
— Жжешь, Рукожоп! — произнёс человек с острым, суровым лицом. — И… а ничего, — смерил он взглядом сжавшуюся Лету. — Молодец, — иронично кивнул он Артемию, ударив того по плечу бронированной рукой.
Притом на лице его было совершенно… сумасшедшее, бешенное веселье. Лета подумала бы, что перед ней безумец, если бы не взгляд: холодный, оценивающий, внимательный и оценивающий.
— Точно молодец, — уже менее безумно улыбнулся этот человек, когда Лета постаралась поддержать и помогла не упасть Артемию.
— И Рукожоп долбаный! — раздался голос одного из двух спутников ударившего. — Мы ввязались в заварушку, чуть не… Ой, за что Кирпич⁈ — раздалось от молодого парня уже лежащего на крыше.
Потому что первый, не меняясь в лице, отвесил ему звонкий подзатыльник.
— За язык твой длинный! Ты у нас, помесь трактора и слизняка, лейтенантом банды заделался⁈