Пан прижимает наяду к земле, из груди его вырывается хриплое дыхание, еще мгновение – и его желание соединит его с ней, и его сперма истечет в его лоно, а те, кто любит его и поклоняется ему, окружают их и поют, мерно притопывая копытами:
– Ио Пан! Пан. Ио Пан!
Луна померкла и поторопилась убраться с неба, увидев, что розовая заря уже раскрашивает небосвод. Женщина в черном перестала зажигать новые свечи и, подождав, пока догорит последняя свеча, вовсе ушла, уставив умирающего одного. Его смерть приближалась так неотвратимо, что никто бы сейчас не посмел спорить с нею.
С рассветом его комната наполнилась гулом пришедших проститься людей. Он не слышал сказанных искренне и неискренне прощальных фраз, потому что был безумен теперь, когда умирал. Но когда заиграла музыка – он услышал ее, ибо она была той самой, что играл Пан на лесных лужайках, когда велика еще была сила юного бога. Человек был безумен и умирал, но ему казалось, что он поет вместе со всеми. Он сам сочинил этот гимн.
«Я – твой самец, я – твой мужчина,
Я – козлище из стада твоего.
Я – золото, я – бог,
Плоть на твоих костях,
Цветок на твоем стебле.
Я бью копытами из стали по камням
Под солнцем, стынущим в зените.
Безумствую, насилую, взрезаю
Бескрайний этот вечный мир.
Я – червь, я – непорочная менада, я – мужчина
Во славу Пана.
Ио Пан, Пан! Ио, Пан».
Шел тысяча девятьсот сорок седьмой год. Смерть вместе с безумием приносила умирающему человеку и покой, ибо он прожил тревожную жизнь, полную страсти, насилия, лжи и магии. И вот, его час пробил. Черная сестра его явилась, чтобы забрать его с собой. Он умирал. Его звали Алистер Кроули.
Конец