Неделя или месяц не знаю, но даже пять часов такого соседства меня напрягали. Ведь попытавшись призвать стража, благо мозгов хватило делать это полу голым, без вещей на интеллект, и это дало понять, что страж не очень-то и рад нашему проводнику. Поэтому решением большинства я успокоил стража и самостоятельно озаботиться охраной.
Уже позабыв что такое путешествие по столь прекрасному нижнему миру без чуткой опеки моего костлявого приятеля я едва ли не выл он тоски. Каждые десять метров встречалась какая-то мелкая гадость так и стремящаяся напасть из-за кустов или юркий змей спокойно спящий в траве пока на него не наступали.
При первых признаках опасности провожающий нас Хамстер тут же прятался за мою спину, а после боя тут же прятал поверженного за свои щеки. Правда только до того момента, когда пред ним не стал выбор, выплюнуть занимающих много места крэтсов и взять огромную сплюснутую игуану на их место. Наблюдая за терзаниями хомяка, который не знал, что делать дабы не упустить ничего я едва ли не хлопал в ладошки, начиная понимать каким должен быть мой внутренний зверь.
Но как оказалось его муки выбора не ограничивались вариантом разорвать себе рот и оставить добычу позади. Ведь всегда можно было позвать товарищей. И судя по его колебаниям выбор был ой как не прост, возможно у них в племенах не все как я представлял, и такая добыча которая считается единоличной не уходит в общее достояние, а становится трофеем нашедшего.
В отличие от тех же Крэтсов которых я наколотил за ночь в промышленных масштабах. Которые были переданы по методу переговоров их племени и сейчас транспортируются в щеках одного пухлого и забавного племени в их владения. Так что наблюдаемые терзания были достойны отдельной печальной повести.
В конце концов, когда мы с Тобином начали делать ставки, он на победу жадности, а я что он все же пересилит себя и пойдет дальше. Хамстер опустошил свои закрома и очень пронзительно свистнул. Не Понимая, чего нам ждать, и кто собственно победил мы заметили более мелкого, но неуловимо похожего на нашего знакомого хомяка. Который видимо с самого начала втихомолку следовал за нами, не попадаясь нам на глаза.
— Это что, он своему сыну игуану зажал? -удивился я, отмечая что раскраска у них идентична.
— Как знать, может боялся нам его показывать. Или не знал, что он увязался за нами и думал, что придет кто-то другой, не связанный с ним.
Не понимая чья, догадка была верной, мы вновь наблюдали за новой картиной. Где отец ломает где лапками, а где мощными зубами тело игуаны и разве что не трамбует в сына, сверху придавливая частью своей недавней поклажи.
В конце концов, видя раздувшееся лицо сына, который пронзительно черными глазами разве что не молит о пощаде, отец поднял с земли самый большой кусок крэтса и с размаху плотно насадил его на зубы. Ибо во внутрь уж точно больше не лезло, осмотрев сына со всех сторон и похлопав по щекам проверяя не выпадет ли что при перемещении, довольный проделанной работой протер от слюней и грязи свои ладошки, давая наставления непутевому сыну. Мол иди домой, никуда не сворачивай с мутными дядями не разговаривай, рот лишний раз не открывай!
Улыбнувшись нетто от гордости за сына или же от переживаний за ценное имущество, он похлопал сына по щеке и отправил обратно, оставляя себя без каких-либо запасов. Явно понимая, что с нами от голода умереть не выйдет.
— Был бы у меня такой хомяк может я и без сумки ходил. -выдал переиначенную мудрость гном явно проникнувшись этой картиной.
За следующий час мы поняли две вещи что наш провожатый тот еще жук и что семья у него такая же. Ведь бродя по лесу к нам сперва подбежал хомяк или хомячиха которая была даже больше провожатого, а вскоре подтянулось еще семь его детей. Которые тихо словно мышки следовали за нами в ожидании своей очереди на загрузку. Заполнив четверых малых погрузчика и начиная подозревать неладное, я выругался видя, что один из них уже вернулся.
— Они что уже всех крэтсов перетаскали? -вопросил я вселенную
— Они да запросто -ответил мне гном.
Проследовав по предлагаемому маршруту еще некоторое время, я догадался открыть карту, что сразу дало понять, что наш маршрут максимально не оптимальный. Ведь практически весь путь выглядел как змейка сперва основательно в верх потом мягкий спуск вниз и таких маневров было очень много.