Мой Тор сел на диван и накинул спереди одеяло. Я продолжила стоять у его ног.
– Ты пользуешься мной и моими чувствами, я никто и ничто для тебя. Что ты еще хочешь услышать?
- Ревнуешь? – Марк улыбнулся в ответ на мои печальные глаза.
- Уже нет, – отрезала я.
- С каких пор?
- Со вчера. Мне все равно. Я все видела, и поняла как ты относишься ко мне, – глаза заблестели, набирая полные слезные железы воды. – Я отпускаю тебя, ты не должен мне ничего, в том числе помогать, как с этим, – я указала на фен.
- Ты же сама хотела соблюдать личное пространство, почему сейчас типичная женская ревнивая истерика? Ты что думаешь, после тебя я еще способен идти искать девушку для забавы? – Марк был однозначно зол. – Ты сама не хочешь спать со мной после секса, так зачем мне оставаться здесь?
- А ты не дал мне шанса передумать! Ты делаешь все, как я сказала, а может это не верно? Может я ошиблась? Откуда я знаю как правильно? - я уперлась руками в бока. Наша схватка продолжилась, соперник не отпускал.
- Откуда я́ знаю, что ты ждешь моих объяснений, где я был и с кем? Я никогда ни перед кем не отчитывался, и не буду этого делать, это моя личная жизнь. Ты можешь просто доверять мне и говорить прямо чего хочешь?
Как-то совсем нехорошо стало от его жестокости. Или он просто не понимал моих чувств.
- Извини, я переоценила свою роль в твоей жизни. Я все поняла и не имею права на этот разговор, – руки тяжело опустились, я потеряла смысл что-то выяснять. Марк не любил меня.
Я молча вышла из комнаты и отправилась готовить ему завтрак. Договор никто не отменял, и долг я должна была возвратить.
- Вкусно? – мне, как и любому на свете повару, нужно было узнать, понравилась ли стряпня изголодавшемуся человеку. В глубине души я ждала похвалы от этого мужчины, потому что мне важно было его мнение, я старалась для него.
- Съедобно, – ответил Марк, отставляя наполовину полную тарелку. Настроение упало ниже плинтуса. Вероятно, все сказанное мной будет использовано против меня. Он намерено так сказал, чтоб еще больше унизить меня.
Я заварила чай и покинула кухню. Похоже, Марк сегодня прекратил только начатые отношения, ограничив их рамками договора.
Я много думала о своих словах и его поведении. Любая женщина, претендующая на свободу мужчины, сталкивается с такой проблемой недопонимания. И что такое ограничивать свободу? Требовать отчет о местонахождении и занятости? Просить вернуться домой вовремя? Это что, так трудно!? Почему он воспринимает это как оскорбление его личности? Разве, когда люди вместе, все эти вещи, чувство долга и ответственности, не приходят по умолчанию?
Да, я написала это сообщение, но там было правдой лишь одно слово из трех – лжец. Но солгал ли он мне хоть раз? Не думаю. Он просто скрыл то, что я даже не спрашивала. Действительно, я оскорбила его незаслуженно. Я назвала его вором, потому что он украл мое сердце и мой покой. Но так ли это? Не сама ли я женила его на себе, подарила душу и тело, и полюбила!? Он ничего не крал у меня. И, последнее, я написала, что ненавижу его. На самом деле это была ложь чистой воды. Я все отдам за его объятия и улыбку, и не могу допустить, чтобы он ушел вот так.
Не теряя времени, я приняла решение действовать. Я нашла его за мытьем посуды после завтрака, посудомоечной машины у нас пока не было.
- Я люблю тебя, Марк! – мои слова прозвучали сквозь шум стекающей воды из смесителя. Его широкая спина напряглась, а руки замерли. Он закрыл воду и снял резиновые перчатки, затем повернулся ко мне. – Это оправдание моему поведению, - я опустила голову, нервно перебирая пальцы рук, тремор которых можно было узреть невооруженным взглядом. – Прости и не ненавидь меня, прошу.
- Давно? – спросил он, как говорящая статуя.
- Всегда, – подняв голову, я посмотрела глазами, полными слез. Да, я выбрала его подсознательно, интуитивно, инстинктивно. Я тотчас запомнила все его черты лица еще тогда, после первого разговора в ночном клубе, и все больше хотела проводить с ним время. Мне нравилось сидеть напротив, нравилось смотреть ему в глаза, его спокойствие умиротворяло, находясь рядом, я чувствовала себя легкостью перышка высоко в небе. Его забота в мелочах изо дня в день взращивали чувства преданности и привязанности, а нежность прикосновений пробудила фанатичную безудержную зависимость. И теперь я знала наверняка - это была любовь.
- Даже если ты любишь, ты не имеешь права оскорблять, унижать, обзывать бездоказательно, по своим домыслам! Никто не может читать мысли другого, поэтому нужно говорить все как есть, без недомолвок, понимаешь? – Марк говорил сердито и сосредоточенно. Казалось, мои слова о любви не затронули и края его ледяного сердца.
– Я все поняла, Марк. Ничто больше не повторится, – с этими словами я отвернулась и ушла прочь. Время безжалостно уносило дорогие моменты, рубило тернистые ветви вероятностей неопределенного течения судьбы.
Сегодня нужно было выходить на работу после больничного. Я поправилась, колено почти не давало о себе знать. Я пропустила несколько университетских будней, но Лиза помогла мне наверстать упущенное. Моя единственная сумка приняла на себя удар, когда я поскользнулась и упала на улице, и теперь выглядела, мягко говоря, непрезентабельно. Лишние расходы были мне не по плечу, особенно когда недополученная прибыль по причине травмы составила тридцать процентов от суммы ежемесячного взноса по ипотеке. Поэтому оставалось ходить с содранной по шву кожей на сумке и едва держащейся ручкой. Такую даже в ремонт сдавать было стыдно.