— С-сион…
— Ёсида! — Кайто бросился к вакигасире, который лежал на груде тел, и, судя по всему, словил несколько пуль.
— Оставь…блять… — прохрипел Саноске, щуря залитые кровью глаза. — Босс…глянь, как он.
Ёсида слабо кивнул в глубь зала, где было больше всего тел. Задыхаясь, Кайто бросился туда, не заботясь сколько трупов будет попрано его ногами. Гакупо сидел, прислонившись к стене, и его костюм был полностью пропитан кровью.
— Гаку! — Сион схватил его за плечи и встряхнул, вглядываясь в мертвено-бледное лицо. Миг спустя его ресницы дрогнули, и Камуи открыл глаза.
— Кай…легче, ну…
— Сколько пуль поймал?
— Одну…справа… — Гакупо поморщился. — Больше ножевых.
— Ты проиграл на мечах? — Кайто бросил взгляд на лежащую рядом катану: рукоятка почернела от крови.
— Если бы… — Камуи прикрыл глаза. — Навалились как шакалы, я даже меч едва успел выхватить. Сплоховал…
«Сплоховал?» — Кайто поморщился, отбрасывая носком ботинка отрубленную кисть, все еще сжимающую короткий нож танто. Позади послышались хриплые матерки Ёсиды — он вызвал подкрепление, и судя по живой речи — умирать не спешил. А вот бледность Гакупо вызывала опасения.
— Гаку, потерпи, сейчас отвезу тебя к костоправу.
— Нет, — кумитё покачал головой. — Домой.
— Что?
— Отвези меня к Гуми.
— Гаку, тебе надо…
— Ты оглох, что ли?! — прорычал Гакупо, скаля зубы. — Живо отвези меня в поместье.
Несколько секунд Кайто смотрел на друга, а потом наклонился, закидывая его руку на плечо.
— Эй-эй! Сион, ты спятил?! — Ёсида сплюнул кровь. — Да на нем живого места нет, он не доедет!
— Доедет, — процедил Кайто и протащил Камуи к выходу. Правый бок костюма уже пропитался кровью, а левую руку он почти не чувствовал, но все равно упрямо шел к брошенной у ворот машине.
На часах было уже половина третьего, когда к столам принесли закуски. Старшие члены клана расселись, негромко переговариваясь. Кайто смерил их подозрительным взглядом, а потом подозвал Юму.
— Сион-сан?
— Подсядь-ка к ним, — он кивнул на старейшин. — Послушай, о чем говорят. Боюсь, что уже завтра к вечеру нам выкатят список кандидатов в кумитё. Нужно быть готовыми.
— Хорошо.
Юма понятливо кивнул и направился к столам, а Кайто вздохнул и подошел к боковой двери, и помедлив секунду, отодвинул решетчатую загородку. Внутри тоже пахло фимиамом, но похоже этот запах пропитал каждый уголок поместья.
Семья сидела у расстеленного футона. Гуми никак не отреагировала на Кайто. Айрис оглянулась и смерила его строгим взглядом. Рен тихо спал, уложив голову ей на колени. Длинные изящные пальцы ласково перебирались непослушные пряди.
— Там принесли ужин, — негромко произнес Кайто. — Вам нужно поесть.
— Хорошо, — Айрис покосилась на безучастную мать и разбудила брата. — Проснись, соня.
Тихо переговариваясь, они вышли из комнаты, оставив Сиона и Гуми наедине. Кайто опустился на колени рядом и взглянул на тело. Темные волосы обрамляли мучнистое лицо, на его фоне даже белое кимоно казалось сероватым. Выражение же его было маской скорбного спокойствия.
Некогда ловкие, сильные руки сейчас лежали вдоль тела, и Гуми периодически поглаживала его правую ладонь, смотря вперед пустым, бессмысленным взглядом. Кайто сглотнул горький ком в горле и закрыл глаза.
Рев мотора почти перекрывал вой полицейских сирен, но Кайто было плевать сколько раз он нарушил правила. На переднем сидении полулежал его лучший друг, истекающий кровью, и смотрел вперед затуманенным взглядом.
— Гаку! Не спать! Не вздумай закрывать глаза, слышишь?! Осталось немного!
— Кай…слушай.
— Не болтай, береги силы.
— Без разницы, — пробормотал Камуи и вытащил из нагрудного кармана пачку с сигаретами, но потом просто отбросил в сторону — она вся пропиталась кровью. — Сука…
— Эй…
— Не перебивай, — отрезал Гакупо и хрипло вздохнул, из уголка рта у него скатилась кровавая струйка. — Блять…
— Гакупо!
— Ёсида жив, Юма тоже в порядке. Вы втроем должны сделать все…чтобы защитить Гуми и детей.
— Гаку, хорош уже, ты…
— Кай, я реалист, вообще-то. У меня пробито легкое, и пуля в кишках. Мне конец.
— Ты выкарабкаешься! — Сион бросил на него полный ярости взгляд. — С каких пор ты сдаешься? Что будет с Мегуми, если ты…
— Вот я тебе и… — Камуи надсадно закашлялся, скривившись от боли. — Обещай мне, Кай. Защити Гуми. Ей будет сложнее всего.
В следующий миг авто вылетело на знакомую улицу, подрезав какой-то грузовик. Вжимая педаль газа до упора, Кайто направил машину к воротам поместья. Заскрипели шины, от ворот к ним бросились несколько охранников, вместе с доктором Ибуки.
— Гаку, мы на месте! Сейчас… — он запнулся, ощущая как горло сжимает невидимая петля. Камуи лежал, свесив голову на бок, и не дышал.
Со всех сторон послышались крики и ругань, но Сион ничего уже не слышал. В голове эхом отдавались последние слова Гакупо.
«Защитить Гуми».
— Мегуми-сан, — он осторожно коснулся её плеча. — Вам следует поесть.
Она никак не отреагировала, продолжая гладить холодную ладонь. Лишь после третьего обращения Гуми подняла голову, уставившись на Кайто непонимающим взглядом.
— Принесли ужин, — терпеливо повторил он. — Подкрепитесь, а я останусь с ним.
Вместо ответа Гуми лишь покачала головой и вновь вернулась к прерванному занятию. Бледное лицо не выражало ни слез, ни горечи утраты. Лишь полное оцепенение. И это пугало сильнее всего.
— Перед смертью, — Сион удивился, как легко ему далось это слово. — Гакупо просил меня позаботиться о вас, и я выполню его последнюю волю. Но только, если вы тоже проявите участие. Уверен, он не хотел, чтобы вы заморили себя голодом.
Кайто старался говорить вкрадчиво, вспомнив о давней практике работы с клиентами в свою бытность адвокатом. Однако и это не дало результата. Мегуми была все также нема и безучастна.
«Может попросить Мику?» — закралась отчаянная мысль, но тут дверь отворилась, и один из подчиненных доложил о приходе священника. Пора было читать последнюю молитву.
***
На прощании людей было еще больше. Главы дружественных кланов, коллеги из Криптона и вся большая семья, начиная от вакигасиры, заканчивая младшими лидерами. Ёсида едва держался на ногах, а под конец речи его и вовсе увели под руки — открылись раны.
Потом гроб, заполненный фиолетовыми ирисами — символ любви родителей Гакупо, погрузили в катафалк и отвезли в холодное здание крематория. Кайто, вымотанный устройством похорон, уступил место водителя Юме, а сам сел рядом с Гуми. Она была все также холодна и неприступна, а во время прощания не проронила ни слезинки.
Спустя два часа подготовки, белый гроб ввезли в зал для последнего слова. Рядом собрались лишь самые близкие. Мейко и Лука в черных платьях промакивали платками опухшие глаза, Куро в строгом костюме нервно кусал губы и часто моргал.
Айрис, все это время державшаяся достойно дочери самурая, плакала, цепляясь за Сузу, которая тоже тоненько всхлипывала. Рен прижимал к груди портрет в черной рамке, и лишь дрожащие руки выдавали его смятение. Тосиро нервно озирался, вертя в ладонях четки.