Не вытерпев неизвестности, юноша решился и мысленно обратился к Самди: «Эм… Ты ведь меня слышишь? Знаю, что слушаешь. Скажи, пожалуйста, что хочешь сделать с Арваде? Помню… Говорил, что как у эльфов не будет, но… Не пойму, зачем ему сюда идти нужно было? Он что-то найти должен? Что-то опасное ведь, да? Я разложу пасьянс, но потом… Обещаю! Сейчас мы уже в лабиринт идти собираемся… Пожалуйста, ответь!»
Парень был готов к молчанию незримого собеседника, хоть и надеялся на разговор, но пришедший «ответ» заставил вздрогнуть от удивления. В полуметре перед глазами молодого странника, возникая в воздухе, стали проявляться буквы, словно состоящие из голубоватого дыма, а затем исчезать, лишь стоило их прочесть: «Больше никаких разговоров с ним. Это испытание, на которое вы пришли добровольно. Проходите лабиринт своими силами и умом».
Перестав жевать, Ирбис разинул рот от удивления, читая возникшее послание. Бросив опасливый взгляд на наёмника, юноша уже ожидал череды вопросов в свой адрес и спешно придумывал ответы. Вот только сидевший напротив человек никак не отреагировал на возникавшие в пустоте слова, хоть и поглядывал на рыжего зверолюда.
«Он не видит их?..» — мельком подумал парень и тут же прочёл ответ: «Не видит».
«Хорошо. Эм… А вы можете сказать, что именно тут испытывается?» — мысленно поинтересовался он, не зная, к кому именно обращается.
На этот раз ничего не произошло. Новых букв из голубого дыма не соткалось, да они были и не нужны. Один из недавних советов Самди о «держании в узде пороков» вспомнился почти сразу и вполне подходил в качестве ответа. Пронёсшаяся в голове зверолюда череда размышлений привела к тому, что наёмник, не вытерпев ставшего слишком пристальным взгляда попутчика, грубовато поинтересовался: — Чего пялишься?
— Ничего… Не пей здесь. Совсем не пей! Эм… Я про алкоголь в твоей сумке. Лучше оставь бутылки у входа. На обратном пути заберём. Вот…
— Малой, ты бредишь что-ли? Сдались тебе мои запасы. Нет, я бы понял подобное предложение от Лео. Он сам на месте всё выхлестал бы, послушай его. Но ты ведь из легендарных «не пьющих» наёмников!
— Я не наёмник… И нельзя тут пить! В лабиринте может быть очень опасно, а пьяные двигаются и реагируют на всё плохо…
— А… Понял тебя. Не дёргайся. Свою меру прекрасно знаю. До такого состояния на работе не нажираюсь. После — да. И не надейся. Бутылки не выложу. Глоточек для храбрости может многое изменить.
— В могилу свести может. Вот.
— Не ворчи, Дайн! Что тебе говорил о таких паршивых мыслишках? Ладно. Хватит ерундой страдать. Тетрадку в руки бери и пошли. От входа и начнёшь карто… Картогом… В общем, ты понял. Рисуй карту.
— Ладно.
Закончив приём пищи, наёмник снял со спины арбалет, умело зарядил в него болт, а затем вернул на место, после чего, пошарив в сумке, достал свой кусочек белого мела.
— Так, малой, по правой или левой стене пойдём?
— Давай опять по правой?
— Замётано. Ну что, готов?
Встав на ноги, Ирбис согласно кивнул и быстро приготовил тетрадь с карандашом, наугад открыв примерно посередине на чистой странице.
— Ну что же… Храните нас боги. Двинули!
— Угу, — в слух отозвался парнишка, а мысленно добавил: «Или хотя бы не подстраивайте смертельные гадости. Пожалуйста…»
Призрачная надежда получить положительный ответ не оправдалась. Если его безмолвное обращение и было кем-то услышано, то видимых признаков хоть какой-то реакции не последовало.
Постукивая по полу тупым концом вытянутого вперёд копья на манер трости слепого, Арваде медленно пошёл вперёд, а про себя, отсчитав первые десять шагов, не останавливаясь, произнёс: — Точка.
Идущий следом зверолюд сразу сделал соответствующую пометку.
— Эм… Мы ведь тут уже проходили. Можно было от поворота начать проверять коридор, — заметил парнишка, на что попутчик, не оборачиваясь, огрызнулся: — Отстань. Лучше сразу начну привыкать. И вообще… Не сбивай со счёта. Но говори, если что-то дельное в голове появится.
— Угу.
По началу они двигались медленно, тщательно проверяя путь перед собой, без проблем миновав первый поворот. Затем второй. Третий. Четвертый… Ничего не происходило. Лабиринт казался пустым. Не нашлось ни единого намёка на опасности: никаких ловушек будто бы и не было вовсе, как и следов существования упомянутых «золотых пауков».