-В училище к нам приезжали офицеры СС, но не один из них ничего не знал про ваше «Аненербе». Простите мою любопытность, но чем занимается ваше отделение?
-Скажем так… Мы- учёные. Да, учёные. Проводим разные исследования.
-Интересно. А вы чем занимаетесь?
-Я- простой врач. За здоровьем агентов тоже должен кто-то следить.
-Понятно. Вы живёте в Кёльне?
-Нет, я тут в командировке. Больше ничего сказать не могу- сами понимаете-военная тайна. А вы, я так понимаю, расследуете дело кёльнского маньяка?
-Откуда вы знаете?
-Ну это не секрет. О нём знает уже половина Германии.
-И что говорят?
-Ну говорят разное. Только всё это слухи.
-А вы как считаете?
-Я считаю, что убийства совершает не один человек. Скорее всего какая-нибудь секта. И скорее всего, её лидер находится за границей. Тут бы его уже поймали.
Хольц вздрогнул. Во время их разговора, Хольц понял, что Ртайштайн очень хороший специалист и вряд ли будет кидать слова на ветер.
-Вы действительно так считаете?
-А вы? Это же очевидно. Разный характер убийств, нет никакой связи между временим или местами преступления. Маньяки так не работают. Я часто работал с сумасшедшими. Во всех их действиях есть определённая логика. А тут никакой, хотя я думаю, что определённая связь между убитыми есть. Но это вам и предстоит выяснить.
Хольц замолчал. Ртайштайн практически повторял слова Хольца. Вообще он заинтересовал его. За неприятной внешностью скрывался высокий интеллект. Но Хольцу не хотелось продолжать разговаривать на эту тему, и он попытался перевести разговор в другое русло:
-Знаете, здесь великолепно готовят.
-Абсолютно с вами согласен. Моя жена совсем не умеет готовить, вот и приходится ходить по ресторанам и другим заведениям общественного питания. А у вас есть жена?
-Невеста. Мы познакомились с ней во Франции.
-Я, так понимая, он тоже не умеет готовить?
Ртайштайн улыбнулся.
-Нет, что вы. Она умеет и у неё это не плохо получается, но я сегодня очень рано встал и решил её не будить.
-Правильно. О женщинах надо заботиться.
-Предлагаю за это выпить.
Хольц и Ртайштайн стукнулись пивными кружками и сделали несколько глотков холодного пива. Они разговаривали почти 2 часа и Хольц опоздал на работу, но ему казалось, что он нашёл друга. Ртайштайн разбирался во всём. Он играл на 3 музыкальных инструментах, знал 4 языка, знал наизусть «Фауста» Гёте, прекрасно разбирался в физике, математике и химии, а к тому же он был кандидатом медицинских наук, но, несмотря на свою образованность, он был не прочь поговорить на самые обыкновенные и приземлённые темы. Хольцу было стыдно, за то, что он так плохо подумал про Ртайштайна в начале, и он предложил Ртайштайну обменяться телефонами и адресами, на что Ртайштайн ответил согласием, и, только после этого, Хольц быстро дожевал круассан, схватил портфель, нацепил на себя фуражку и бегом бросился к зданию управления Гестапо.
На работе не было никакого продвижения. Хольц переписывал бумаги, разговаривал со Шваннштайном, который упорно пытался доказать Хольцу, что его идея с сектой неправильна, а про высказывание Ртайштайна, что лидер секты может находиться за границей криминальдиректор ответил, сказав, что только больному человеку могло такое прийти в голову.
Прошло 8 дней. Каждый день был практически копией предыдущего. Сначала Хольц шёл в кафе, там встречался с Ртайштайном, и они вместе завтракали, потом он шёл на работу, где не происходило ничего нового, но на девятый день, как только Хольц вошёл в здание, к нему подбежал взволнованный криминальассистент-кандидат, который сообщил Хольцу о новом трупе.
Хольц сразу же отправился к месту преступления. В этот раз тело нашли в доме, располагавшемся недалеко от Кёльнского собора. Убийство произошло в квартире на 5-ом этаже и, для того чтобы не мешать следствию, всех жильцов пришлось выгнать из своих квартир на улицу, и теперь они, собравшись в кучу недовольной толпой, приставали к криминальассистентам и пытались хотя бы что-то узнать об убийстве, между ними, от человека к человеку бегал маленький лысый криминальсекретарь, который пытался выяснить, слышали ли они что-то ночью, но в ответ он слышал лишь вопросы по типу: «А кто её убил?», «А за что?», «Почему этим делом занимается Гестапо, а не полиция?», «Когда поймают маньяка?» и т.д.
По прибытии криминальинспектора Хольц народ слегка оживился, а скорее даже не его появление, а его громкий крик: