Сначала по всему периметру были выстроенные склады, потом стена, представлявшая собой собственно ограду двора дома. Здесь стояла небольшая вилла, конюшни и загон с какими-то птицами, а также некоторые хозяйственные постройки. Меня вывели во двор, который был разбит на клумбы с цветами и усаженный деревьями. Перейдя по каменной дорожке к парадному входу в дом, паренек распахнул передо мною дверь, бросил свиток и скрылся, буркнув:
- Хозяин в кабинете.
Свиток оказался картой дома. Я пожал плечами, ну и нравы в этого Пьяного Сапога. Те не менее смело шагнул в дом, осматриваясь и ожидая ловушки. Но убранство выглядело вполне обычным. Ковер скрывающий мраморный пол был потрепан сотнями ног, кресла и диван – истерты сотнями задниц, лестница вела на второй этаж. На стенах тускло освещенных светильником весели картины в богатых рамах и рельефные изображения правителей и их жен. Второй этаж был пуст. Здесь было много комнат, которые никто не занимал, в пятой комнате с лева была лестница. Эта лестница вела вниз, но не на первый этаж, а гораздо ниже, в подземелье, где и располагалось истинное логово клана.
Нижний этаж был каменный, немного сыроватый из-за близости болотных вод и намного обширней самого дома. Здесь располагались спальни и кабинеты, сокровищница и зала собраний, а также зала аудиенций. В каждой комнате были прорезанные окна, которые были разрисованные искусными картинками лесных и городских пейзажей. Подвал хранил прохладу и полумрак, а эхо шагов, производимое мной, быстро тонуло в толстом ковре. Ковер был, цветом как вековая пыль, серый и почти неприметный.
Коридор был прямой, как стрела, на противоположной его стороне находилась зала дворцовой стражи, и если бы кому-нибудь пришло в голову ворваться в подвал, то его расстреляли бы еще у двери. По мне никто не стрелял, но я явственно чувствовал, что за мной наблюдает с десяток глаз. Мне даже показалось, что за дверью мелькнула знакомая фигура.
Дверь в кабинет правителя не отличалась от других дверей, если ты здесь впервые и без карты - ни за что не угадаешь. Я толкнул ее и оказался в кабинете. Обычный кабинет, таких тысячи по всему миру. Книги и свитки на стеллажах, массивный стол, заваленный документами, кресла, диванчик, почти настоящее окно справа за спиной (ели забыть, что ты под землей, то вид из окна не отличишь от настоящего, городского пейзажа). В удобном кресле за столом сидит большой начальник, фактический правитель Астдара, чье имя даже не скрыто – Влад Крушитель. Мужчина лет под тридцать, с усталым взглядом и рано пробившейся сединой.
Я почувствовал легкое движение справа и резко повернулся туда, опасаясь засады, но увидел лишь женщину. Она сидела, склонив голову, золотистые локоны рассыпались по плечам, закрывая лицо. Волосы были длинными, могли бы достичь коленок женщины, с легкими волнами и кольцами и небрежными завитками. На ней было шелковое сиреневое платье с темно-фиолетовыми вставками и бантиками, даже когда она вот так сидела было видно, что она изящна и грациозна, словно кукла. Светлый шелк плотно облегал тонкую таллию и круглую грудь. Женщина не шевельнулась и не подняла взгляда.
Глава 39
- Здравствуй, - сказал Влад. То, что это не непись, понятно сразу. – Не поверишь, но я рад тебя видеть.
- Привет, - кивнул ему, и, не церемонясь более, плюхнулся в кресло. Убивать меня не стали, а дальше – разберемся по ходу пьесы. – Что дальше? где моя напарница? К чему весь этот цирк?
- Тише, не все сразу, - Влад выставил перед собой ладони. Словно защищаясь от нападок собеседника. – Твоя подружка здесь, ты что ослеп?
Я оглянулся и вновь увидел безвольную блондинку.
– Эрин?!
Девушка вскинула голову так резко, словно ее ударили плетью. Я обругал себя последними словами, как же я мог ее не узнать? Теперь конечно видел, что в волосах девушки играют знакомые солнечные лучики, только раньше она не ходила с распущенными волосами, а все время заплетала их в косы, и не мудрено: как вести бой, если такие волосы будут лезть в глаза? Меня поразило выражение безучастности на строгом и прекрасном лице. Словно мраморная статуя, бледная, неестественная, со смазанным розовым пятном губ и озерами синих глаз. Что с нею сделал этот нелюдь? Разумом я понимал, что на девушке лежит заклятие покорности, но чувства неистово бунтовались при этой мысли.