Я ударил паука снизу, рассекая хитиновую плоть на груди, вкладывая в замах Мощный удар.
Болотному пауку 28 уровня нанесен критический урон 150.
Эрин тоже накинулась на мягкое брюхо. Потом Милонег закончил свою молитву, и паука окутал свет.
Болотный паук 28 уровня мертв. Опыт 300
- Есть еще зелье исцеления? – воровка потерла раненую руку. Рана выглядела и пахла не очень приятно.
- Ты поосторожней, у меня откат на использование поднятия павших друзей двое суток,- предупредил я девушку.
- Дот поймала. Отравление, - пояснила Эрин. Потом глянула на светлеющее небо и добавила: - Я, наверное, в реал. Постарайтесь далеко не отходить, я вернусь после обеда.
Глава 53
Эрин вышла, а мы с Милонегом двинулись в обход паутины. Та не растаяла вместе с убитым пауком. С моба кстати дропнулся Усиленный жезл мага. И я отдал его Милонегу.
Хорошо, что воровка этого не видела. Иначе бы могла обидеться, что я раздаю лут неписи. Но для меня сейчас было важно усилить хила.
Мы добросовестно осмотрели кости и паутину. Но кроме нескольких монет я больше ничего не нашел.
Дальше с нехоженых троп мы выбрались на гать. Гать – это дорога в болоте, которую настелили из природных материалов торфодобытчики. Идти стал не в пример легче.
- Там дальше, - рассказывал знающий болото Милонег. – Начинаются торфяные поля. Ну, это их так полями называют. На самом деле заросли кишащие живностью. Туда иногда ходять охотники, приходят с богатой добычей. Ну а сельские, от безысходности, ходят значит торф рубить. На торфе завсегда можно заработать. А виноградники от погоды зависят…
В торфяные поля меня метка не вела. Только я обнаружил, что точка на карте то стает ближе, то удаляется, что меня стало напрягать.
Мы расположились с Милнегом на стоянке, оборудованной добытчиками торфа. Парень, подвластный игровой механике, озаботился пищей. А потом и сном. Я же спать особо не хотел. Мозг не слишком перегрузился, поэтому я немного побродил вокруг поляны, прокачивая скрытность. Вступать с местными мобами в одиночный бой не было никакого желания.
К обеду, как и обещала вернулась Эрин. И мы выдвинулись дальше. Немного дальше, начиналась развилка. Широкая отоптанная гать вела в лево, а неприметная тропа – вправо. Возле развилки стоял и дольмен, больше походил на скалу с круглым окошком. Мы зарегистрировали точку респа, и двинулись в обход торфяных полей.
Скоро наткнулись на како-то холмик. Покрытый мхом и кустами бузины, он манил нас темным провалом.
- Вход в подземелье, - обрадовалась новому приключению воровка.
Я сверился с картой, и обошел холм, сразу за ним начиналась полоска воды, переходящая в плавни. Нужно было или лодку сооружать, что без инструментов и навыка весьма сомнительное занятие. Или пробовать найти путь под землей.
- Похоже, это единственный ход, - был вынужден признать я. - Идем?
На входе неожиданный ветер взвился не на шутку. Он бросался листвой, посыпал пылью и пытался сбить с ног.
Я первый будто прорвал пелену и шагнул под темные земляные своды.
Ветра сразу не стало. На смену ему наступила какая-то неестественная тишина. Проход смотрел на них разверзнутой пастью чудовища. Милонег невольно поежился.
- Боишься? – хмыкнула воровка.
- Можно подумать тебе не страшно, - ответил жрец.
Вынул подаренный жезл, и тот тускло засиял, освещая коридор.
- Здесь ступеньки, - предупредила Эрин. Она тоже засветила пульсар и зашагала впереди, как факел, освещая путь.
Было грязно и сыро. С потолка капала вода, ноги постоянно грузли и скользили в болотной массе. Временами появлялись небольшие обвалы.
- Как думаете, кто мог прорыть здесь переход? - нарушил тишину я.
- Гмуры такого не строят, - тут же заявил Милонег. – Это рудокопы. Удивляюсь, как их не привалило.
Когда идти стало невмочь, мы сделали привал. Не встречалось нам ни паков мобов, ни сокровищ. И воровка была изрядно разочарована.
Оптимизма у нас здорово поубавилось. Но, тем не менее, необходимость в движении была очень сильной. И назад идти никто не собирался, ровно, как и погибать под землей.
Внезапно свет потухл, наступила кромешная темнота. И тишина. Я ухватился за скользкую стену и прислушался – только эхо дыханий.