Кэтрин проснулась около полудня. Еще не совсем придя в себя, она медленно обвела взглядом комнату, роскошное убранство которой не могло остаться незамеченным.
«Довольно богатая обстановка для английского постоялого двора», – подумала Кэтрин; однако, как ни старалась, не могла вспомнить, каким образом здесь очутилась.
Несмотря на слабость и тошноту, Кэтрин села в постели. Взглянув на свою ночную рубашку, женщина удивленно нахмурилась: почему на ней чужая одежда? Кому она принадлежит? И почему она, Кейт, не может вспомнить, как они прибыли сюда? Может быть, она потеряла сознание?
Приоткрыв дверь, в спальню заглянула Полли. Увидев, что Кэтрин проснулась, служанка поманила кого-то стоявшего в коридоре. В комнату вошел Патрик. Он остановился у изножья кровати, и Кэтрин зарделась от смущения.
– Кейт… – Патрик замялся. Ему страшно не хотелось начинать этот разговор. Кэтрин же, склонив голову набок, выжидающе смотрела на своего верного друга.
В этот миг незаметно появился Хью. Он остановился в дверях, наблюдая за сценой, которая разыгрывалась в комнате. Его быстрый взгляд скользнул по лицу ничего не понимающей женщины и отметил ее смущение. Кэтрин тряхнула головой, словно стараясь разогнать туман, окутывающий ее мысли, и великолепная грива рыжих волос рассыпалась по ее хрупким плечам, прикрыв их сверкающим огненным плащом. Восхищенный этой картиной, Хью замер на пороге.
– Кейт, – снова начал Патрик и покосился на дверь. Проследив за его взглядом, Кэтрин изумленно вздохнула.
– Доброе утро, – радушно сказал Хью.
– Вы-ы-ы! – Кэтрин торопливо натянула одеяло до самого подбородка.
– Хью О'Нейл к вашим услугам. – Он поклонился ей с подчеркнутой галантностью. – Мне льстит, что вы меня помните.
– Где я? – спросила Кэтрин, поворачиваясь к Патрику.
– В Дублине, – ответил он, в душе проклиная нетерпеливость Хью.
– Ты предал меня! – закричала Кэтрин. – Ты – подлый, презренный!.. – Ее трясло от гнева. Забыв, что на ней лишь ночная рубашка, Кэтрин выскочила из постели и бросилась на них, как дикая кошка.
– Это самое безопасное место для вас с Мев, – попытался объяснить ей Патрик. – Хью…
– Искать спасения в логове льва? – оборвала его Кэтрин. – Ты – болван! Этот О'Нейл хочет смерти моих детей!
Резко повернувшись к Полли, Кэтрин приказала:
– Принеси Мев. Мы уезжаем.
Восхищенный решительностью и отвагой своей гостьи, Хью мягко рассмеялся и жестом повелел Полли оставаться на месте.
Когда Кэтрин снова взглянула на него, его смех превратился в оглушительный хохот.
Кэтрин, собираясь прекратить это издевательство, схватила с ночного столика бронзовый подсвечник и, зажав его в руке, двинулась на своего тюремщика.
– Если вы попытаетесь остановить меня, – пригрозила она, – я убью вас.
Громкий хохот смолк. Хью, не шевелясь, ждал, когда женщина набросится на него. Его глаза внимательно следили за каждым ее движением.
– Отойдите в сторону! – выкрикнула Кэтрин, испуганная тем, что он вовсе не собирается отступать.
Она подняла было подсвечник, чтобы нанести удар, но Хью крепко схватил ее за руку. Они стояли теперь лицом к лицу. Их взгляды скрестились.
– Если бы я хотел убить вас, – сказал Хью, – то, поверьте мне, мадам, вы давно были бы мертвы.
Увидев, что лицо Кэтрин вдруг позеленело, перестав отличаться цветом от ее глаз, Хью отшвырнул подсвечник прочь, подхватил ее на руки и побежал к кровати. В следующий миг содержимое желудка Кэтрин перекочевало в ночной горшок. Пошатываясь от слабости, она привалилась к плечу Хью.
– Сейчас вам станет легче, – заверил он ее. – Желудок изверг остатки сонного зелья.
Хью помог ей лечь в постель и вышел, жестом приказав Патрику следовать за собой.
– Я хочу видеть свою дочь, – потребовала Кэтрин, пытаясь приподняться на локте.
– С Мев все в порядке, – успокаивающе прошептала Полли, стараясь укрыть свою госпожу одеялом.
– Ты все знала, – осуждающе проворчала Кэтрин.
– А вы предпочти бы остаться с Терлоу? – с вызовом парировала девушка. – Хью хотя бы не причастен к смерти Шона.
– Ох, уходи. – Кэтрин сердито отвернулась и почти тут же заснула.
Полли облегченно вздохнула. Самое худшее осталось позади. Буря миновала. Если бы только знать, что, привезя Кэтрин в Дублин, они не совершили роковой ошибки!
На следующее утро Полли отдернула занавески, и комнату залили потоки солнечного света. Застонав, Кэтрин попыталась поглубже забраться под одеяло.
– Пора вам восстать из мертвых, – громко объявила Полли.
– Почему ты такая безжалостная? – Кэтрин медленно приподнялась в постели. В этот миг раздался стук в дверь, но, прежде чем женщина успела ответить, дверь распахнулась. В комнату вбежала Мев, прыгнула на постель и крепко обняла мать. Увидев сияющее личико дочери, Кейт сразу повеселела.
– Мне здесь нравится, – заявила Мев. – Дядя Хью – очень милый, он совсем не похож на дядю Терлоу.
– Дядя Хью? – эхом откликнулась Кэтрин, отводя золотисто-рыжий локон с личика малышки. Потом заставила себя улыбнуться и сказала: – Моя дорогая, я очень рада, что тебе здесь хорошо.
– Дядя Хью сказал, что меня назвали в честь великой ирландской королевы, – защебетала девочка. Ее зеленые глаза сверкали от возбуждения. – Когда-нибудь и я буду королевой Ирландии. Дядя Хью мне обещал!
– Это прекрасно! – Кейт крепко обняла дочку. – Я уверена, что ты станешь величайшей королевой на свете и будешь куда лучше Елизаветы Тюдор.
– Елизаветы Тюдор? А кто это? – наивно спросила девочка.
Услышав смех, мать с дочерью обернулись. Скрестив руки на груди и привалившись плечом, на двух рыжеволосых красавиц весело смотрел Хью.
– Доброе утро, – поздоровался он с Кэтрин. – Как вы себя чувствуете? Вам уже лучше?
Не зная, что делать, Кейт растерянно глядела на него. Надо ли ей опасаться этого человека? Что он замышляет? Если ничего дурного – то зачем их похитил?
«А он неплохо сложен, – подумала она, бессознательно окидывая мужчину оценивающим взглядом. – Очаровательная улыбка… А когда смеется, в глазах у него вспыхивают теплые огоньки…»
– Мама, скажи «доброе утро», иначе дядя Хью решит, что ты не леди, – громким шепотом проговорила Мев.
– Доброе утро. – Кэтрин покраснела, поняв, куда завели ее непрошеные мысли. – Благодарю вас, мне значительно лучше.
Не дожидаясь приглашения, Хью шагнул в комнату и неторопливо подошел к изножью кровати.
– Да, дядя Хью, прошу вас, входите, – не скрывая раздражения, медленно проговорила Кэтрин.
– Пойдем, Мев, – засуетилась Полли. – Скажем, чтобы твоей матушке принесли завтрак и согрели воду для купания.
Хью посмотрел на Кэтрин, и улыбка застыла у него на губах. Большая ночная рубашка Пег соскользнула с плеча Кейт, и это обнаженное плечо показалось ему невероятно, просто неправдоподобно соблазнительным.
«Что, черт возьми, происходит? – спросил он сам себя, чувствуя, как напряглись его чресла. – Множество хорошеньких девиц пыталось забраться ко мне в постель, но у них ничего не вышло, потому что я их отверг. А сейчас веду себя как юнец, который не может справиться со своими взбесившимися желаниями».
Хью нахмурился и отвел глаза, но взгляд его тут же вернулся к белоснежному плечу. Хью ничего не мог с собой поделать!
Господи Иисусе! Да она соблазнительна, как первородный грех!
Заметив, куда направлен взгляд Хью, Кэтрин зарделась от смущения и торопливо натянула на плечо рубашку.
– Нам нужно о многом поговорить, но сейчас я вынужден уйти, и меня почти весь день не будет дома, – сказал он.
«Интересно, а грудь у нее тоже порозовела? – подумал он, любуясь ее нежным румянцем. – А бедра? А…»
Он откашлялся, решительно выбросив из головы эти опасные мысли, и спросил:
– Вы отужинаете со мной?
– Как вам будет угодно, – потупившись, ответила Кэтрин. Она надеялась, что через час-другой ее уже не будет в Дублине, но сообщать это Хью не собиралась.