— Да. Вас назначили присмотреть за адептами? — удивился Эзра.
— Нет, сама по глупости вызвалась. Как вы этим постоянно занимаетесь? Я всего с утра занятия веду и уже надоело, — пожаловалась Ирри.
— Вы? — Аларик.
— С утра? — Эзра.
— Да. Значит, так, занятие объединенное, группу разбивать, да? — уточнила Ирри.
— А что вы делали с остальными весь день? — удивился мастер Аларик.
— Могу показать.
Ирри кивнула в сторону двери и получила два сдержанных кивка. Они вошли. Причем мастера под иллюзией или чем-то подобным. Ирри их не видела, про адептов сказать сложно.
— Так, день добрый всем соскучившимся. О задании, которое даю я, вы все уже слышали? Для тех, кто не слышал, повторю — вы проснулись с утра и осознали себя великим мастером бестелесных сущностей. Величайшим и самым могущественным из всех когда-либо живших, умным настолько, что восхищаются даже боги. И решили начать с малого — с завоевания мира, ну или хотя бы империи для тренировки, с помощью бестелесных сущностей. Что и как вы будете делать? Берем бумагу, не волнуйтесь, не один лист, а хоть все сто. Расписываем, что и как планируете делать. Пентаграммы, заклинания, условия, ограничения, все, что придет в голову. Если вы с умной книжкой, можно ей пользоваться… да?
— А целители расписывали, как себя лечить будут после такой идеи, — сообщила адептка, видимо, решившая пойти по этой направленности.
— Не спорю, кому нравится такая трактовка — пишет, чем будет себе помогать. Шестикурсники это написали, только вот не учли, что проверять их творчество будут не мастер Эзра и мастер Аларик, а их любимый заведующий кафедрой душевных болезней мастер Грегори ОльтФро. Он, кстати, творчество уже изучил и даже диагнозы поставил, особенно ему приглянулась работа, где расписывалась польза прикладывания лопуха для лечения подобного недуга. Кто-то скоро будет демонстрировать великую силу этого растения. Поэтому если вам больше нравится заниматься целительством, я не против. Пишем, сообщаем и сдаем работу. Как вы догадались, проверять ваше творчество буду не я, а любимые мастера, поэтому откровенный бред не стесняемся писать, пусть им будет приятно при проверке. А потом и вам, когда вы следующие пять лет будете пробовать сдать этот экзамен, а он у всех в списке обязательных. Коллективное творчество — это отлично, оценка тоже пойдет на коллектив. Нет, не от меня, а от читателей. Будут вопросы, я тут, но лучше без них, у меня своей работы по горло, — конечно, чуть раньше Ирри говорила иное, но тогда и преподавателей рядом не было.
Хлопнула дверь и Ирри выглянула на шум в коридор, где оба мастера откровенно усмехались. Потом Эзра кивнул, а Аларик нехотя вошел в аудиторию.
— Продолжаем работу, — звучный голос был слышен и из коридора, пока дверь не закрылась. — Везение закончилось раньше, и я вернулся…
— Не поняла…
— Аларик проведет оба занятия, вы можете вернуться к своей работе, а я сегодня свободен.
— А следующая пара?
— Будут делать то же самое. Остальные такие же работы писали?
— Да. Особенно много было первокурсников, а там такая чушь…
По дороге к учебной части Ирри пересказала, что есть что, включая свой визит к теоретикам, и посоветовала мастеру отдохнуть. Тот согласился и ушел, прихватив стопки работ на проверку, идея Ирри вызвала интерес, хоть и доставила хлопот.
Из-за сбитого графика пришлось задержаться, поэтому дракона делали без нее. Она даже ужинала почти глубокой ночью, а блок для зомби так и остался не открытым.
Как хорошо, когда на работе делаешь только свою работу, эта мысль на следующий день приводила в восторг. Да, почта, да, официальный ответ от императора и разнос от ректора по поводу жалобы родителю, да, внеочередной сбор попечителей, да, официальное оформление всяческих групп и кружков по интересам, да, поиск помещений для сборов и репетиций. Да, бумаги, бумаги, бумаги…
Визит представителя министерства магии прошел вяло и буднично, оказывается, император милостью своей отписался не только в университет, но и туда с поручением рассмотреть тему хозяйственного применения темной магии и скоординировать работы. Один из замов министра лично решил заглянуть и обсудить эту тему с ректором, пребывающим с утра, после получения письма от родителя, в отвратительном настроении.
В общем, весело, активно и оживленно, а еще капельку нервно и раздраженно, но, что поделаешь, работа такая. Сильно на Ирри не ругались из-за подвига в понедельник и выяснения обстоятельств систематических ущемлений. Оказывается, старший бухгалтер с начала лета прихватывала половину зарплаты Ирри. Мелочь, конечно, по ее словам, но для наказания выскочки сойдет. Следствие по этому делу уже дошло до стадии суда, из-за присутствия менталистов дознание надолго не растянулось.
Руководство узнало, сколько ей платили, и то ли совесть проснулась, то ли разум взбунтовался, но Ирри отчитали без ментала и сильного давления, так, для порядка, не более того. Она поняла, прониклась и пообещала больше так не делать, и вроде бы на этом вопрос уладился.
А два новых бухгалтера из рекомендованных кем-то пересчет зарплаты Ирри сделали быстро, и она получила СТОЛЬКО, что даже растерялась. Вклад, что ли, открыть? Дальнейшие размышления прервались работой и суетой в своем кабинете, но все равно мысль то и дело всплывала.
Глава 9
Блок приобрел окончательный вид на бумаге, и гордая Ирри забежала к обоим теоретикам похвастаться расчетами, одобренными Эзрой. День был отличный и все складывалось как нельзя лучше. Пока Ирри не вызвали как куратора группы и не поставили перед парой суровых следователей и Ароном в антимагических браслетах.
Безопасник стоял чуть поодаль и рассматривал гостей. Те, вели себя спокойно, уверенно и равнодушно. Работа и ничего личного…
— День добрый или кому как, — въедливо произнесла Ирри, входя в кабинет.
— Добрый, метресса Ирриана. Ирриана Табош — куратор вашего задержанного.
— Что случилось? — заинтересовалась Ирри и потребовала. — Снимите с адепта наручники.
— Это опасно, — отозвался молодой холодно.
— Сколько времени он уже в них? Больше часа? И вы, разумеется, отрегулировали подобный артефакт, дабы не наносить непоправимый вред, согласно постановлению от три тысячи двести семнадцатого года? — уточнила Ирри.
— Какому постановлению? — очнулся второй, который постарше.
— Постановление Императора о допустимых мерах магического воздействия на детей, адептов и учеников, а также приравненных к ним лиц. И отдельно о взрослых магах, — сообщила Ирри.
— В три тысячи двести семнадцатом году было? — заинтересовался старший иронично.
— Готова похихикать, учитывая, что постановление никто не отменял, а вот как отнесутся в канцелярии и министерстве, когда я скажу, что плевать отдельным силовикам на приказы Императора, особенно если они не самые свежие, — улыбнулась Ирри зло.
— Не будем обострять конфликт, — вмешался безопасник.
С Арона тем временем сняли наручники.
— Отлично. Ты как?
— Хорошо.
— Замечательно. Мы сейчас до лазарета прогуляемся, и я в этом удостоверюсь, — сообщила Ирри и добавила. — А еще заключение на руки возьму, и чисто для общего развития — изучите историю. Тогда пару аристократов слишком долго продержали в артефакте, из-за чего магии они лишились. А потом кто-то и голов по этой причине.
— Учтем, — согласился молодой. — Спасибо. Но это не отменяет причины нашего визита. Ваш подопечный нарушил директиву об использовании магии Тьмы по шести пунктам…
И любезно перечислил весь список.
— Правильно ли я поняла, что ты собирал соль с соляных болот, используя магию Тьмы? — уточнила Ирри, выслушав сотрудника контроля.
— Да. Думал, не заметят, хотел отработать теоретическую выкладку.
— Молодец с выкладкой, покажешь ее мне, и не угадал насчет практики, это раз. А вот два… две секунды, мне тут сегодня написали… Можно воспользоваться кристаллом связи? — уточнила она у хозяина кабинета.
Ей любезно подвинули артефакт и Ирри набрала министерство магии. Канцелярия ответила быстро, так же быстро порадовала новостью, что ни с заместителем министра, ни с самим министром ей поговорить не удастся. Так же любезно пообещали передать сообщение и Ирри высказалась на тему наплевательского отношения, общения сразу с императором и сроках рассмотрения любых банальных вопросов. После прощания и отключения в кабинете воцарилась странная атмосфера. Оба сотрудника контроля рассматривали ее с опасливым недоумением.