— Нет-нет, господа, — ухмыльнулся в ответ Асавин, — вы не поняли. Он должен Френсису. Надеюсь, его-то вы знаете? Может, желаете перетереть с ним за весь этот шорох?
Воротила мгновенно захлопнул пасть вместе со рвущимися на волю остротами, только глаза по-крабьи забегали. Имя Френсиса имело неизменно успокаивающий эффект за всех в округе.
— Пошли, Лонни, пока не пришлось заворачивать тебя в плащ, как младенца, — все так же улыбаясь, прошипел Асавин алхимику.
Через несколько минут они сидели в темном углу за маленьким грязным столиком. Тощая рябая девка стукнула о столешницу мисками с крабовой похлебкой. Алхимик хмуро отодвинул тарелку:
— Как любезно с твоей стороны, но я откажусь. Я ведь и без того весь в долгах.
Последнее слово он едко выплюнул.
— Не бойся, Лонни, за мой счет, — ответил Асавин, откинувшись на спинку стула. — Это чтобы ты восполнил силы, физические и умственные. Мне тебя о многом надо расспросить.
Тьег зачерпнул ложку непонятного варева, попробовал и тут же выплюнул обратно в миску. Цепкий взгляд алхимика проследил за этим действием:
— Не представишь меня своему приятелю?
— Ах да! — наигранно спохватился Асавин. — А это мой племянник, Ациан.
— Приятно познакомиться! — широко улыбнулся Тьег и протянул ладонь.
Поколебавшись, Лонни коротко сжал протянутую руку.
— Лонан Аэрти, — ответил он. — И мне не нравится, когда меня зовут Лонни. — Он сверкнул глазами на Асавина.
— Ладно-ладно! Расскажи лучше последние новости. О чем шуршит Угольный? Ну и… есть ли письмо?
— Нет письма, — покачал головой Лонан. — И не будет. Все, я умываю руки, больше алхимичить для этой шайки не буду.
— С чего такие перемены? Ведь на тебе все еще висит долг.
— Примерно неделю назад явился к нам протектор с отрядом стражи, перевернул все — от нужника до голубятни. Все стекла, аппараты, реагенты. Библиотеку превратил в руины.
— Очень странно. А что ему было надо?
— Не знаю, но я трижды успел проститься с жизнью, так близко он был от моей нычки с почти готовым Красным Поцелуем. Одно дело сизые, от них можно откупиться. Эти же фанатики… Нет, Асавин, теперь даже по нашей старой дружбе не возьмусь, пусть ищут другого алхимика. Если Протекторат возьмет за яйца, сам понимаешь…
— Понимаю. Постараюсь… поговорить с Френсисом.
Проще уговорить солнце встать с другой стороны океана. Френсис — отморозок, Лонану однозначно конец. И зачем только они ввязались во все это дерьмо? Ах да, ему нужна была защита после неудачного покушения, а Лонану — деньги на его пагубную страсть. И оба они задолжали одному из самых отбитых бандитов города. Да еще и Тьег. Проблемы имеют свойство копиться со скоростью помета в курятнике.
Асавин вспомнил обстоятельства их с Лонаном знакомства. Сам он тогда был еще моложе Тьега. По-юношески уверенный в своей ловкости. Пойманный на краже со взломом, подставленный своими подельниками. Суд был скор и безжалостен, и спустя месяц сырых казематов башни сизых плащей началась другая страница жизни Асавина. Его отправили на выработку змеиного молока, на печально известный рудник Белого Древа. Там он быстро понял, что десять лет ему не протянуть. Ядовитые пары змеиного молока косили лишенный свободы народ, словно спелую пшеницу. Первый год был полон тяжелой работы и унижений, которые приходилось хлестать, как жидкую баланду. Ох и нелегко быть симпатичным молодым мальчишкой, если ты горд и принципиален, но Асавин быстро потерял норов. Главное — выжить, а чести лишат и так, и эдак, и если уж чего-то не избежать, то следовало получить от этого хоть какую-то выгоду. Главное, стиснуть зубы и ползти вперед, а вся эта скотская грязь только придаст дополнительного скольжения.
А потом Асавин увидел Лонана. Щуплый, хилый, но по глазам удивительно умный парень, который явно знал, что ему делать. Асавин за версту чуял возможности. Он вкрался в доверие к щуплому умнику и не прогадал. Оказывается, в Белом Древе находилась алхимическая лаборатория и фабрика по сборке «гадюк», и раз в год алхимики выбирали из числа каторжников тех, кто сочетал в себе ум, образованность и ловкие руки. Асавин обучался грамоте, да и всего остального ему было не занимать. Главное, вовремя показать себя, ведь квота ограничена. У Асавина было примерно полгода, чтобы проредить количество умников, и для этого ему даже не нужно было марать руки. Достаточно было только легонько подтолкнуть кого надо.