Но нам до этого дела нет, мы просто хотим жить. И вы живите! Оставайся здесь навсегда, молодой, счастливой и полной сил. Наш мальчик будет защищён от войны, ненависти и Мрака, которые заполонили Дольний мир. Если уйдёшь, останется лишь пять лет».
Пять лет до гибели Безликого… Нет, нужно вернуться и найти вэса во что бы то ни стало!
Лайсве обернулась к Микашу. Могучая грудь медленно вздымалась и опадала. Сильный, но ранимый, он всегда был таким. Лайсве держала его жизнь в ладонях. Достаточно не помочь, и он угаснет, как огарок свечи. Не будет Мрака, не будет чудища, не нужно будет возвращаться.
Нет, не так! Ни Мрак, ни чудища никуда не денутся. Они обретут новую форму и продолжат своё дело. Таинственный «король человеков» снова отыщет их для своих игрищ. Не будет только Микаша. Как он сказал? «Сегодня я умру». Но на самом деле он хотел жить и любить, иначе бы не попал сюда.
Лайсве повернулась к Ягине и сняла с её пояса ритуальный кинжал с волнистым лезвием:
— Горечь и убийства не спасут от Мрака, а лишь умножат его. Я верю, моё тепло и мой свет разгонят ненастье над его головой и утолят боль в сердце. Я смогла на поляне, смогу и дальше.
«А что с ним будет, когда тебя не станет?»
— Даже если он оступится, то отыщет путь к свету. Он сам станет светом в кромешной ночи, что будет после меня.
Лайсве полоснула лезвием по запястью правой руки и сжала ладонь в кулак, выдавливая как можно больше крови:
— Прими мою кровь, как свою — мёртвая водица излечит раны.
Ягиня забрала кинжал и повторила жест. Хорхор подставил глиняную миску под их руки. Кровь Лайсве, мешаясь с тёмной кровью богини, стекла туда.
— Прими мою кровь, как свою — живая водица наполнит жизнью.
Они повторили обряд с левыми руками — прозрачная кровь со стуком закапала в другую миску. Когда Хорхор убрал её, Ягиня в последний раз посмотрела на Лайсве. Из её хрустальных глаз сосновой смолой текли слёзы:
«От твоего выбора зависело всё! И что же ты выбрала?»
— Я выбрала жизнь.
Лесная хозяйка выбежала из избушки, громко хлопнув дверью. Лайсве наблюдала из окна, как она скрылась за обугленными стволами. Хоть бы сердце своё Мраком не отравила, глупая!
«Глупая», — согласился незримый Безликий, касаясь Лайсве крылом.
Хорхор отнёс обе миски с кровью к лавке и принялся выплетать из них сверкающие хрусталём, обсидианом и рубином нити. Шаман связывал их в сети и окутывал ими Микаша.
— Вы можете лечить водой, как обычные целители огнём? — Лайсве сдвинула брови.
— Огня в нём и так через край, лучше остудить водичкой, — Хорхор улыбнулся. — Конечно, склонности характера сближают нас с определённой стихией, но если добиться баланса между всеми сторонами личности, можно призвать любую стихию, нагнетая нужные черты и приглушая другие.
— Поэтому вы носите маски? Играете, как в театре? — догадалась Лайсве.
— Они помогают вжиться в образ. Белая маска стирает всё, а другие отвечают за ярость, упрямство, лукавость или ненасытность. Огнём я греюсь в ледяной пустыне, ветром — управляю соплеменниками, вода рассказывает о будущем, земля дарует плодовитость и власть над зверьём и птицами. Снимаешь маску и становишься собой. Главное, помнить, что это игра и не нарушать её правила, иначе… Нет, не боги накажут. Они никого не наказывают. Делать им больше нечего. Наказываем мы себя сами, та часть нас, которая оказывается преданной, подавленной и утратившей равновесие, — он кивнул на Микаша. — Ревность подавила великодушие. Результат внутренней борьбы налицо.
— Да, ему нравится быть героем, прощать и спасать несмотря ни на что, — Лайсве прикоснулась к обгоревшей щеке мужа. Забытая нежность затапливала всё существо.
«Почему мы так легко поддаёмся пороку и так тяжело восстанавливаем добродетель?»
— Ты тоже можешь использовать все стихии, — отвлёк её Хорхор.
— Я отражающая, зеркальная маска.
— Я не о воровстве чужого, а о том, что есть у тебя внутри.
Лайсве задумалась. Ведь и правда!
— Я родилась с даром ветра, Ягиня связала меня с землёй, как пророчица я слышу шёпот воды о грядущем, как огонь я училась исцелять в храме Вулкана. Мой предыдущий наставник говорил, что у каждого человека есть зачатки всех способностей, но и десятка жизней не хватит, чтобы их развить. Но вы объясняете понятнее и знаете намного больше, чем книжники. Откуда?
— Общая память. Мне открыто всё, что знали мои предыдущие воплощения в Дольнем мире. А ещё мои предки и все, кого я когда-либо встречал: люди, демоны, духи, боги, звери и птицы. Они связаны одной нитью, настолько тонкой, что даже самый острый глаз не заметит. Она составляет идеальный узор, в котором всякая вещь на своём месте. Это и есть — мир.