Англичане с самого начала постоянно демонстрировали симпатии к сионизму. Барак чувствовал, что если британские и еврейские интересы можно как-то согласовать, то сотрудничать с турками невозможно. Англичане предлагали в свое время евреям и Синай, и Уганду, многие британские деятели открыто, поддерживали идею создания еврейского государства. Англия была центром сионистского движения, там жил доктор Хаим Вейцман, уроженец России, впослед-ствии это движение возглавивший.
По мере того. как на Ближнем Востоке росло британское влияние и падало турецкое, сионисты, а за ними весь ишув открыто заняли пробританскую позицию.
Мохаммед V проиграл ряд дорогостоящих войн на Балканах. Его положение тени Аллаха, духовного вождя ислама, пошатнулось. Пятисотлетняя империя едва не рухнула, когда в стране разразился острейший финансовый кризис.
Четыре столетия русские цари мечтали о незамерзающих портах на Средиземном море. Теперь, когда Оттоманская империя шла к развалу, был разработан хитрый план, чтобы наконец добиться этой цели. Россия провоцировала Турцию и подталкивала ее к союзу с немцами. Стремясь к войне с Турцией на стороне англичан и французов, она требовала, чтобы после победы Константинополь стал русским. Мохаммед хорошо понимал, чего добивается Россия, и тщательно избегал конфликта. Он знал, что не только русским, но и англичанам, французам, итальянцам не терпится разделить между собой его империю.
И все же Первая мировая война разразилась.
Мохаммед не собирался терять престол в угоду русским или англичанам. Его солдаты сражались с такой храбростью. и решимостью, какой никто от них не ожидал. Русские войска, пытавшиеся в самом начале войны пересечь границу, были остановлены, а на Ближнем Востоке турки одним рывком заняли Синайский полуостров и добрались до главной артерии Британской, империи — Суэцкого канала.
Макмагон, британский представитель в Египте, пообещал арабам независимость, если только они восстанут против турок. Англичане в отчаянных попытках поднять восстание арабов обратились к Ибн-Сауду, могущественному вахабиту Аравийского полуострова, но тот решил подождать, пока не станет ясно, на чьей стороне сила. Тем временем Мохаммед V призывал правоверных подняться на священную войну против англичан, но его призывы были встречены молчанием.
Англичане в конце концов поняли, что есть только один способ заручиться поддержкой арабов — подкупить их, и пустили в ход огромные суммы.
Правитель Мекки традиционно пользовался в Оттоманской империи некоторой независимостью, ибо числился настоятелем святых мест в Мекке и Медине. Эта должность передавалась по наследству прямым потомкам Магомета. Он не пользовался большим влиянием в арабском мире, но был смертельным врагом Ибн-Сауда. Когда англичане установили с ним контакт, он понял, что перед ним открывается возможность захватить власть над арабским миром, когда Мохаммед V, а с ним и вся империя рухнут. Правитель Мекки переметнулся на сторону англичан, получив в награду несколько сот тысяч фунтов стерлингов. Его сын Фейсал, который — величайшая редкость среди арабов — обладал чем-то вроде политического сознания, согласился поддержать отца и попытался поднять восстание среди арабов.
Еврейское население Палестины не требовалось ни подкупать, ни уговаривать — оно решительно стояло на стороне англичан. Когда началась война, это стало весьма опасным.
Кемаль-Паша, будущий Ататюрк, молниеносным выпадом оккупировал всю провинцию, и над евреями Палестины навис террор.
Барака Бен Канаана предупредили: через шесть часов необходимо покинуть Палестину. Он и его брат Акива значились в турецком. списке среди тех, кто подлежал немедленному расстрелу. Сионистскому поселенческому обществу пришлось закрыть все свои учреждения, и еврейская деятельность в Палестине прекратилась.
— Сколько нам еще осталось, дорогой? — спросила Сара.
— На рассвете мы должны уйти. Возьми с собой только маленький чемодан. Остальное придется бросить.
Сара прислонилась к стене и погладила свой живот. Она была на шестом месяце, и на этот раз чувствовала себя гораздо лучше, чем в предыдущие пять беременностей.
— Я не могу ехать. Не могу.
Барак резко обернулся к ней, его глаза сузились.
— Давай, Сара, пошли, сейчас не время для капризов.
Она кинулась в его объятия:
— Барак! Я лишусь и этого ребенка. Я не могу этого допустить. Не могут!
Он глубоко вздохнул.
— Ты должна ехать со мной. Один Бог знает, что сделают турки, если попадешь к ним в руки.