— Сталин у себя? — Взбодрившись, он резко поднялся с дивана, подошел к рабочему месту. — Знает он об этой директиве?
— Нет его весь день нынче. Ждут политотдельцы. Проводит Всеукраинскую партийную конференцию. Открывал, с речью, говорят, выступал. А о директиве знает, вызывал меня прошлой ночью… Я уже спать улегся было… По правде сказать, — Петин смущенно развел руками, — я теряюсь перед этим человеком… Не могу один на один толком что-либо объяснить. Никогда не угадаешь, что ему надо. Пытка для меня, ей-богу, Александр Ильич.
Откровения такие Петин уже делал; обходил их Егоров, не смел даже в шутку обернуть. Вот и сейчас, посерьезнев, потянул к себе расшифровку.
— Что тут, толком не объяснить, Николай Николаевич… Главком требует скорейшей ликвидации Крыма. Начало нашего наступления его не устраивает — шестнадцатого — восемнадцатого апреля. Только последние числа марта. Дает двух-трехнедельный срок на всю операцию. Возможно это?
— Возможно.
— Вот тут и тонкости, Николай Николаевич. — Егоров покривил яркие, свежие губы большого мужественного рта, ломая усмешку; глаза, глаза-то — смеются: — Ты и бахнул о том Сталину. А его наши сроки устраивают. По-моему, он не видит серьезной угрозы со стороны Польши. Надеется даже, обойдется войной дипломатов. А ты, военный человек, как считаешь?
Руки Петина ухватились за края карты. Досадная гримаса его повеселила Егорова; с откровенной усмешкой он ждал ответа.
— Такая махина войск сосредоточена по линии, стянута техника… Пушки заговорят. Никакие дипломаты уже не в силах заткнуть им жерла.
— А кстати, главком тоже не верит в угрозу с запада…
— И напрасно! — Петин отводил хмурый взгляд от командующего, взявшего последнее время дурную манеру подсмеиваться над ним, начальником штаба, человеком старше возрастом. — Каменеву не пристало воспринимать политические иллюзии в ущерб грозной реальности.
— Не сердись, Николай Николаевич, — примирительно заговорил Егоров. — С Крымом торопит правительство. Политических иллюзий, как ты говоришь, а скорее ситуаций, мы с тобой не знаем. Может не знать их и Каменев.
— А Сталин?
— Был бы он в Кремле… А до Харькова не все доходит. Ситуации политические меняются ежечасно. Короче, Ленин трясет и Каменева и Сталина — Крым! На мирный исход с маршалом Пилсудским не надеется. Итак — сроки? И части?
Егоров положил тяжелую кисть на стол. Это уже прежний командующий, в лучшие свои часы — строгий, властный. Петин, близкий человек, только подозревает, откуда у него такие л и р и ч е с к и е вспышки, наподобие сегодняшней — безразличие, вялость, насмешливость, желание отвлечься пустыми разговорами. Ветерок подувает со стороны Сталина. Часами они проводят наедине; всякий раз Егоров долго приходит в себя. Не делится, что между ними; дурных слов о члене Реввоенсовета не произносит. На сторонний глаз — полная сработанность, единомыслие.
— Сроки в прямой зависимости от частей, — начал Петин официальный доклад, ворочая свои бумажки. — Какие части сольем в ударную группу… Главком дает нам право выбора. Если мы настаиваем на привлечении к действиям у перешейков Пятьдесят второй дивизии… к переброске на Западный фронт должна быть подготовлена Сорок вторая. Третья дивизия, в самом деле, малобоеспособная.
— О Сорок второй и речи быть не должно, Николай Николаевич.
— Ну и подменять ее Третьей нам не к лицу… Главком знает Третью до последнего штыка. Как знает и недостаточную боеспособность Эстонской дивизии. Причиной последних неуспехов на Крымском полуострове он считает именно это.
— Причины наших неудач известны нам не меньше, нежели главкому, — недовольно заметил Егоров. — Ты сам как считаешь Крым?
Петин с недоумением поглядел на командующего, увлекшегося разглядыванием своих ногтей; кажется, немало об этом уже говорено меж ними, всяко — и официально на совещаниях, и в дружеской обстановке.
— Закупорить крымскую бутылку… не в нашу пользу, — не скрывал Петин в голосе досады. — Я повторяюсь уже, Александр Ильич… Деникину того и надо. Ни о каком серьезном контрнаступлении он и не помышляет из Крыма. Сегодня не помышляет. Какие отступили туда части? Слабый корпус Слащова. Недобитые войска генерала Ревишина. Остатки группы войск Шиллинга, эвакуированные из Одессы. А свежих частей, как нам доносит разведка, в Крыму не было. В самый раз нам ту бутылку раскупорить нынче. Считаю, усилить ударную группировку и ударить немедленно. Новороссийск даст приток сил в Крым. На Константинополь Деникин сразу не стронется…