Всего три доспеха образовали нерушимый щит. Оставшиеся силы тесионцев обороняли слабые точки. Толпа неронов шла, как муравьи на врага. Исчезая один за другим, от самых простых вещей.
Спустя двое суток безостатовочных сражений, пространство вокруг государства Тесио, обнесённое неприступными стенами, растущими из недр космического корабля, оказалось выжжено. Среди мусора, которые образовали разношёрстные трупы неронов, изредка попадались тела рыцарей. Это была сокрушительная победа со одной стороны. Чёрный разум вспомнил попытку во времена Красной Войны. Ему больно щёлкнули по носу. Но для тесионцев, это был провал. Их оборона трещала по швам. Их гордость, почти растоптана. Второй такой волны они не выдержат. Противник просто пойдет в обход, сразу со всех сторон. Это будет конец.
Когда Ровальд вернулся. Перед глазами встала выжженая пустыня. Срубленные деревья, выкорченные пни, сожжённое пространство. Остатки плазменного оружия, лазерного, которое работало вопреки особенностям планеты. Закрадывались сомнения, жив ли кто в Тесио. Вокруг слишком пустынно. Кто-то схватил его за ногу. Ровальд увидел нерона, от которого осталась только рука, плечо, и голова. Остальное — затерялось в груде мусора. Нерон был давно мёртв, но механические глаза смотрели с ненавистью. В них жило что-то другая. Чужая воля. Губы шевельнулись, и Ровальд услышал шёпот:
— Всё ты виноват. Ты. Если бы не ты. Если бы не ты…
Шёпот подхватили другие уцелевшие головы. Челюсти, динамики с одним единственным проводком к позитронному головному мозгу. Вокруг слабый вой ветра смешался с мёртвыми голосами. Каждый вторил другому. Это была единая мелодия, которой управлял скрытый дерижёр. Чёрный Жрец? Колыбель, которая сошла с ума? Система, использующая человеческую психику как часть своего оборудования.
Это трудно назвать войной. Ровальд обернулся на скрежет. Груда хлама шевельнулась, из неё выпрыгнула половинка нерона. Торс без головы. На груди продублированные камеры-глаза. Разгоняясь всего двумя руками. Остаток нерона вцепился Ровальду в шею. От неожиданности он шелохнулся. Затем вспомнил, кто он есть теперь. Успокоился. Механические кибер-руки сдавливали глотку что было сил. Тщетно. Голоса кругом шипели в злобе.
— Умри, умри, умри. Ты должен умереть. Всё из-за тебя.
Легким ударом тыльной стороной ладони Ровальд снёс в сторону оживший хлам, который раскололся на половины. Каждая рука зажила своей жизнью. Карабкалась к нему.
Если Ровальд однажды выберется отсюда. Если сможет вернуться к нормальной жизни. Если его однажды просят, видел ли он что-нибудь ужасное. Он, не лукавя, ответит да. Ничего более жестокого, удручающего, чем это пространство, он не видел. Вряд ли увидит. Теперь ясно как происходили битвы между дельта-генами и древними славянами. Нет ничего страшнее существа, для которого нет ничего святого. Одного с тобой вида существа.
Ровальд подобрал тесионский окровавленный шлем, который оторвался вопреки системе многомерного развёртывания. Отбросил его в сторону. В шлем тут же стрельнул лазер, который до сих пор реагировал на движение. Шлем испепелился. Ровальд сменил режим боя, и щёлкнув пальцами, развалил лазерную установку на детали. Да, преследуя неронов по туннелям он научился делать и так. Оказывается, даже не нужно бить кулаком в воздухе. Достаточно простого щелчка, или топка каблуком, не отрывая носка от земли.
Целы реплики или нет, Ровальд не знал. На стенах Тесио никого. Радиосигнал у него работал только в очень близком контакте. Видимо, какой-то датчик связи остался.
По пути к пробитым воротам Тесио, Ровальд увидел разваленного на огромные шестерни, торчащие из срезанных лап паука, которого так и не смог найти. Жало на половину отрезано.