Перебегая с крыши на крышу, Ровальд любовался, как детишки бегали друг за другом. Рабочий день кончился, люд покидал насиженные места, весело общался. Разговоры были странные:
— Выполнил двойную норму, обещали транзистор S-1000 подогнать. Давно надо руку подправить.
— Видел моего сыночка? Прошёл третий этап кибернизации! Ещё немного, станет как взрослый.
— Она с ним не встречается? Жаль, такой успешный молодой человек. Я бы сама замутила, да вот не могу, матка не той модели. Я-то своих уже родила, а по-новому законодательству, тот, кто норму рождаемости выполнил, может идти на улучшение, ради сохранения молодости.
— Какая ставка, какая ставка! Три к одному. Зузь точно замочит Скважа.
— Да они оба платиновые. Забил бы ты на ставки, на арены. Го лучше бухнём. Достал свежее топливо для репликаторов, система запоёт. Такие эндорфины синтезируются, охренеешь, м?
— Мам, а почему там дядя на крыше? Он весь железный. Я таких не видел.
— Пап. Электрификация отключается завтра? — Спросил детский тоненький голосок. — Это не больно?
— Нет, конечно нет. Тебя подключат почти сразу, под анестезией. Ничего не почувствуешь.
— Я буду вырабатывать ток, чтобы город горел дальше?
— Именно так. Всё на благо общество. — Серьезно кивнул немолодой мужчина. — Это великая часть.
— Хорошо. Только если это вам поможет. — Согласился ребёнок.
Что-то йокнуло в сердце. Ровальд присмотрелся к ребёнку, аккуратно спустился по пожарной лестнице, пошёл следом, избегая столкновений. Хотя те, кто с ним сталкивались, вопреки осторожности, не обращали внимания. Возможно, позитронный мозг неронов отсекал нелогизмы.
Ребёнок, который запросто готов пожертвовать собой, — оказался девочкой по имени Эльза. Всего семь лет. Ровальд проследовал за ней до коттеджа, окружённого зелёными лугами и кустами в форме животных.
Тихонько проникнув внутрь дома, Ровальд подслушал дальнейший разговор. С работы пришла мать, которая так же стояла за электрификацию ребёнка:
— Нет, Эльза, ты не понимаешь. Отказаться нельзя. Всё давно решено.
— Пап, а пап. А может, можно мне ещё хотя бы денек?
— Не волнуйся. Поживешь в цифровике. Там людям даже лучше. Насыщенная жизнь, эмоции. Будешь счастлива.
— Но мне тут хочется.
— Ты уже согласилась, нечего менять решения. Будь хорошей девочкой. Уже взрослая, пора уметь принимать взрослые решения.
Весь вечер, Эльза сидела запертая в своей комнате, и хныкала. В последний момент, она поняла, что не хочет приносить пользу совсем.
Были и другие разговоры.
— А брат? Почему его не берёте?
— Не потянет, он уже как мы. Ослабевший, как мы, бедняга. Организм почти не вырабатывает той энергии, которая необходима для жатвы. Мы и так хотели его, но, боюсь, это будет разовая вспышка на пару мгновений. Бесполезный материал.
— А вы?
На этом этапе всегда начиналась материнская истерика.
В конце концов, поняв, что вариантов у Эльзы не много, она сменила тему:
— Можно мне с друзьями попрощаться? Они живут рядом.
— Да успокойся! Каверсоны тоже своих детей отправляют. Троих! Исключений нет. Совет состоялся, все готовы. Ты готова. Не капризничай.
Ровальд занял место в чулане, за мешками с сахаром и картошкой. Еду предпочитали самую обычную. Интересно.
Девочка опять заперлась в комнате и заплакала. Она молилась. Но не ЧерноБогу. Она молилась иначе:
— Боженька, если ты есть, спаси меня, пожалуйста. Я буду хорошей девочкой. Спаси моих друзей.
Час за часом, девочка молилась, пока не постучала мать и не наказала злым голосом.
— Спать я сказала! Дай нам с отцом отдохнуть! Мы ради вас вкалывали! Потом ещё обслуживать вас, лежащих без дела в капсуле. Совсем одурела!
Ровальд хотел подняться и плюнуть ей в лицо. Досадное отсутствие слюны испортило настроение.
Настала глубокая ночь. Родители заснули. Ровальд тихонько пробрался на второй этаж, отворил дверь в комнату Эльзы, и обнаружил ту самую девочку, забившуюся в угол кровати. Она обнимала колени, и слёзы, одна за другой, безмолвно скатывались.
— Папа? Я узнала, что вы не правы. Там отключают нас, погружая в сон, а вы думаете, там хорошо. — Девочка вздрогнула, когда поняла, что тень принадлежит не отцу. — Кто это?!
Включился свет и перед ней предстал тесионский рыцарь. Макушкой касался низкого потолка.
Но Эльза не закричала. Наоборот.
— Дядя… ТЫ ангел? Пришёл забрать меня? Друзья рассказывали о тебе.